Вечная жизнь

— Вполне возможно. — Он нахмурился. — Я подумаю об этом позже. Интересная мысль… Но скорее всего мышечный тонус сохраняется из-за того, что мышцы в постоянном напряжении. Посмотри на лица больных.

Вэйлок взглянул и увидел, что Бэзил нрав. Маски нечеловеческого отчаяния были на каждом лице. Зубы стиснуты, носы обтянуты кожей. Лицо Максимилиана было выразительнее всех.

— И ты думаешь, что сможешь вылечить их?

— Да. Сначала переправим его в мой кабинет.

Вэйлоку показалось, что мощное тело Герцога, зажатое в тисках неведомых сил, похоже на паровой котел, в котором нагнетается высокое давление. Он спросил:

— А это не опасно?

— Естественно, мы примем меры предосторожности, — рассмеялся Бэзил. — Например, введем ему гранулы миорала. Герцог будет слабым как ребенок.

Бэзил подошел к Герцогу, прижал сопло распылителя к шее. Послышалось шипение, и препарат вошел в кровь. Бэзил отошел от постели, махнул рукой.

Тут же два служителя принесли носилки и положили на них Герцога. Бэзил подписал какую-то бумажку, поданную ему служителем, и все формальности были закончены.

Носилки покатили к туннелю и затем в лифт.

— Теперь мы можем идти, — сказал Бэзил. — Герцога доставят в мою личную лабораторию.

4

Бэзил и Вэйлок прошли через приемную, где сидел Каддиган, занятый своими картами и записями. Он поднял голову и, не произнеся ни слова, вернулся к своей работе.

Бэзил и Вэйлок вошли в кабинет Бэзила. Там Бэзил набрал кодовый шифр, стена скользнула в сторону, и они оказались в лаборатории Бэзила.

Она была небольшая, но прекрасно оборудованная. У одной стены стоял диван, у другой — компьютер с различной аппаратурой измерений, записи и Бог знает для чего еще. Тут же стоял шкаф с книгами и лекарствами.

Бэзил пересек комнату, сдвинул стенную панель. За ней находилось неподвижное тело Максимилиана Герцога.

Бэзил потер руки.

— А вот и он, наш инструмент, с помощью которого мы сможем продвинуться, и, я надеюсь, вылечим его.

Они освободили Герцога от пут.

— А сейчас, — сказал Бэзил, — начнем процедуру. В некотором смысле она, — он сделал паузу, — нападение на источник болезни.

Он выпрямил большое тело Герцога, поправил его руки и йоги. Находясь под действием лекарства, Герцог выглядел спокойным и умиротворенным. Бэзил подошел к ЭВМ, щелкнул тумблерами и положил металлический цилиндр на грудь больного. На экране дисплея побежали цифры и замелькали вспышки света.

— Пульс слишком замедленный, — сказал Бэзил. — Подождем. Миорал быстро рассасывается.

— А потом что? — спросил Вэйлок. — Он будет в коллапсе или в безумии?

— Кто знает? Садись, Гэвин. Я постараюсь тебе кое-что объяснить.

Вэйлок устроился в кресле, Бэзил прислонился к постели. Счетчик пульса остановился на груди Герцога. На экране уже высветилась цифра сорок один.

— Мозг наших пациентов, — заговорил Бэзил, — можно сравнить с заклинившим мотором.

Вэйлок кивнул. Частота пульса уже поднялась до сорока шести.

— Естественно, что существует бесчисленное множество теорий и методов лечения. Одни из них дают результаты в отдельных случаях, а в других случаях они бесполезны. Однако все они основаны на том, что необходимо приглушить, обесчувствить неверно функционирующую часть мозга, но никак не излечить его. Есть методы, основанные на применении шока — химического, электрического, механического, спиритуального. Иногда эти методы дают поразительные результаты, но чаще всего сам шок становится губительным для мозга. Есть хирургические методы замены поврежденных частей мозга. И, наконец, есть система Готвальда Левкшевски, аналогичная тому, как выращивают суррогаты Амарантов. Но этот процесс вряд ли можно назвать лечением. Скорее, это получение нового человека. Я изучил все эти методы и убедился: ни один из них не воздействует напрямую на сам источник болезни. Чтобы излечить нашего больного, нужно убрать препятствие, мешающее вращаться мотору, который заклинило. Самое простое, но вряд ли приемлемое решение — изменить существующую систему жизни. Или же изменить мозг пациента так, что это препятствие не будет для него непреодолимым.

Вэйлок кивнул:

— Понятно.

Бэзил горько улыбнулся.

— Совсем понятно, да? Но как это сделать? Гипноз слишком слаб, хирургия слишком рискованна, да и неизвестно, что нужно вырезать. Остается электролечение или лечение препаратами. Остается выбрать наиболее эффективное лечение.

Глаза Вэйлока не отрывались от экрана. Пульс уже был пятьдесят четыре.

— Я нашел ключ к решению проблемы в работах Хельмута и Герарда, — продолжал Бэзил. — Я имею в виду их работы в области хирургии синапсов — короче, я понял, что происходит, когда импульс проходит от нерва к нерву. Результат Хельмута-Герарда действительно интересен. Оказывается, при передаче импульсов имеет место двадцать одна химическая реакция. И если хоть одна из них запаздывает или не произойдет, импульс возбуждения не перескочит от нерва на нерв.

— Кажется, я понимаю, к чему ты клонишь, — сказал Вэйлок.