Вечная жизнь Смерти

Выйдя из палатки мэрии, Чэн Синь услышала еще один взрыв. Столб дыма протянулся в небо с другой стороны; настороженную толпу охватила самая настоящая тревога. Девушка протолкалась к велосипеду; ей нужно проехать свыше пятидесяти километров, попасть на прием в администрации провинции и связаться оттуда с Томоко. Если не получится, Чэн Синь попытается добраться до Канберры.

Она не остановится ни перед чем.

Толпа затихла, когда над мэрией загорелось огромное, размером с сам шатер, инфоокно. Так поступали только для публикации важнейших новостей. Окно подрагивало из-за нестабильного напряжения в электросети, но на фоне неяркого рассветного неба всё было хорошо видно.

В окне появилось здание Парламента в Канберре. Его построили в 1988 году, но продолжали называть «новым». На расстоянии оно казалось приземистым, прижавшимся к холму блиндажом; над крышей поднимался, наверное, самый высокий в мире флагшток. Мачта длиной свыше восьмидесяти метров вырастала из сплетения четырех гигантских стальных балок. По замыслу архитектора, эта конструкция должна была символизировать стабильность, но сейчас она походила на каркас большой палатки. Над зданием реял флаг ООН — после погрома в Сиднее штаб-квартиру перенесли туда.

Огромный кулак сдавил сердце Чэн Синь. Настал Судный день.

Изображение переключилось на камеру в зале Палаты представителей. Присутствовало всё руководство Земного Конгресса и Конгресса Флотов. Томоко созвала внеочередную сессию Генеральной Ассамблеи ООН.

Томоко, по-прежнему в камуфляжной форме и черном шарфе, но без катаны, стояла у правительственного микрофона. Ее прекрасное лицо не носило и следа той пугающей, жестокой притягательности, к которой за прошедший год все уже привыкли. Сейчас она была сама лучезарность. Томоко поклонилась собравшимся лидерам человечества, и Чэн Синь снова, как два года назад, увидела милую хозяйку, привечающую гостей, прибывших на чайную церемонию.

— Великое переселение завершено! — Томоко опять поклонилась. — Благодарю вас! Я бесконечно признательна всем вам. Это величайшее достижение, сравнимое с миграцией ваших предков из Африки десятки тысячелетий назад. Для наших цивилизаций началась новая эра!

Снаружи что-то взорвалось, и все собравшиеся инстинктивно повернули головы. Четыре подвесные осветительные рампы закачались, по залу забегали тени. Казалось, здание вот-вот рухнет. Но Томоко продолжала:

— Прежде чем прибудет великий флот Трисоляриса и организует для вас новую счастливую жизнь, вам предстоит пережить три трудных месяца. Надеюсь, земляне справятся так же хорошо, как в период Великого переселения.

Теперь я объявляю полную изоляцию Австралийской резервации от остального мира. Семь зондов сильного взаимодействия и Силы Безопасности Земли проследят за соблюдением абсолютной блокады. Любого, пытающегося покинуть Австралию, сочтут нарушителем и беспощадно уничтожат!

Обезвреживание Земли будет продолжено. В ближайшие три месяца резервация перейдет на натуральное сельское хозяйство. Применение современных технологий, в том числе электроэнергии, строго запрещается. Как вы уже заметили, Силы Безопасности Земли приступили к систематическому уничтожению энергостанций Австралии.

Люди вокруг Чэн Синь не верили своим ушам. Они переглядывались в надежде, что кто-нибудь объяснит им слова Томоко.

— Это же геноцид! — вскрикнул кто-то в Палате представителей. Тени продолжали раскачиваться, словно тела висельников.

И в самом деле, это был геноцид.

Прокормить 4,2 миллиарда человек в Австралии трудно, но вполне вообразимо. Даже после Великого переселения плотность населения составляла пятьдесят человек на квадратный километр — меньше, чем в Японии до Переселения.

Но продукты питания предполагалось изготавливать на высокоэффективных фабриках. В процессе переселения люди разобрали и перевезли значительное количество таких фабрик; многие из них уже восстановили и запустили. На пищевых фабриках выращивали генетически модифицированные злаки со скоростью, на порядки превосходящей природную. Однако для такого роста недостаточно естественного освещения, требуются сверхмощные лампы, потребляющие большое количество электроэнергии.

Если электроснабжение прервется, то ростки в оранжереях фабрик, требующие ультрафиолета или рентгеновских лучей для фотосинтеза, сгниют за пару дней.

Запасов продовольствия для 4,2 миллиардов человек хватит только на один месяц.

— Я не понимаю вашей реакции, — ответила Томоко человеку, крикнувшему «геноцид». Похоже, она говорила искренне.

— Пища! Откуда мы возьмем пищу? — крикнул кто-то еще. Люди уже не боялись Томоко. У них не осталось ничего, кроме отчаяния.

Томоко обвела взором зал и посмотрела в глаза каждого из собравшихся.

— Пища? Да оглянитесь вокруг — вас окружает еда, живая еда!

Она говорила безмятежно, будто напоминая человечеству о забытом складе продовольствия.

Никто не проронил ни слова. Тщательно спланированный процесс уничтожения достиг последней фазы. Слишком поздно что-то говорить.

А Томоко продолжала: