Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь. Свадьба с риском для жизни, или Невеста из коробки (сборник)

– А у меня готов потрясающий обед! – сообщила Мила, полюбовавшись зубами Гуркина в тот момент, когда он широко и сладостно зевнул, зажмурив глаза. – Может быть, перед тем как прилечь, ты составишь мне компанию за столом?

– Но я абсолютно не голоден! – заявил тот с легкостью бедного, но чертовски гордого аристократа.

«Что же это получается? – испугалась Мила. – Гуркин и есть тот злодей, который отравил овощную смесь?»

– Все продукты свеженькие, – поощрила она его. – Только что с рынка.

– Тыквочка, но я правда не хочу кушать! – испугался ее настойчивости Гуркин и даже слегка побледнел. – Я всегда прихожу к тебе после обеда в столовой. Там потрясающе сытные пельмени.

– Разве их сравнишь с цыплятками табака? С маринованными огурчиками?

– Я не люблю чеснок, – пробормотал Гуркин.

– А в ресторане на юбилее прадедушки ты ел сырную пасту! – уличила она его. – И от тебя несло чесноком за три километра!

– Ты перепутала меня с Николаем.

Возможно, он хотел ее уколоть, а возможно, просто изо всех сил отпирался.

– Как же так? Ты молод, полон сил, что для тебя какие-то там пельмени? – не желала сдаваться Мила. – Они усвоились, пока ты ехал в общественном транспорте. Толпа наверняка помогала процессу пищеварения, перетирая пищу путем массирования твоего живота локтями.

Гуркин опустил глаза и побегал ими по сторонам, придумывая, вероятно, новую отговорку. Наконец Мила решила оставить его в покое, и тот радостно потрусил за пледом. «Мужчина и диван – близнецы-братья», – подумала Мила. В бытность мужем Орехов тоже любил лежать на диване и посвящал этому львиную долю своего свободного времени.

«Ну, допустим, поганок насобирал Гуркин, – не веря сама себе, подумала Мила. – Но ведь не он же стрелял в меня на балконе редакции? Мне до мелочей знакомы его фигура и манеры. Его я бы сразу узнала, даже надень он на голову не колготки, а кастрюлю». Размышляя так, она прикончила цыпленка и решила, что обязательно проследит за Гуркиным, когда тот покинет ее квартиру.

Наступил вечер – время выйти на улицу праздношатающейся публике. Гуркин тепло распрощался с Милой, снова обозвав ее Тыквочкой, и двинулся вниз по лестнице. Мила мгновенно напялила на себя верхнюю одежду и выскользнула следом. Когда она достигла первого этажа и, приоткрыв щелку, выглянула на улицу, сзади нее раздалось покашливание Листопадова.

– Боюсь, этот тип что-то скрывает, – пояснила Мила. – Хочу немного последить за ним. Ты садись в машину и езжай за мной на некотором расстоянии, хорошо? – Она решила быть с Листопадовым на «ты».

Не дожидаясь ответа, она просочилась на улицу и редкими мягкими прыжками последовала за Гуркиным, который, насвистывая, уходил в темноту. Возле супермаркета он свернул на автостоянку и, достав из кармана ключи, нажал на кнопочку брелока. На его зов откликнулся, громко пискнув и мигнув фарами, жемчужного цвета автомобиль с элегантно вытянутым носом. Пока Гуркин устраивался за рулем, слегка обалдевшая Мила бросилась на обочину ловить Листопадова. Тот подкатил к ней на своем не слишком презентабельном авто и распахнул дверцу.

– Я потрясена! – воскликнула Мила, плюхаясь на переднее сиденье. – Я считала, что мой друг – почти что голодранец!

– Это только справедливо, – откликнулся недовольный Листопадов, – что женщины тоже иногда ошибаются в мужчинах. Не одним же нам накалываться.

– Да нет, я просто киплю негодованием, – Мила не обратила на его слова внимания. – Смотри, Саша, не потеряй его из виду. Господи, почему я не курю, как Ольга? Мне так надо снять стресс!

Листопадов сунул руку за пазуху и достал из внутреннего кармана куртки блестящую плоскую фляжку.

– Вот, – сказал он. – Вернейшее средство. Если, конечно, вы не боитесь спиться, – добавил он с неудовольствием. – Глушите каждый день.

– Но вокруг столько стрессов! – оправдалась Мила, сноровисто откручивая пробочку и присасываясь к фляжке. – Боже мой, что там внутри? Это пойло выжгло мне все внутренности!

– Дорогой коньяк, – обиделся Листопадов. – А если вам не в кайф, покупайте для себя сами.

Гуркин тем временем подъехал к шикарному многоэтажному дому с башенками и охраняемой стоянкой, бросил машину у подъезда и взбежал по ступенькам. Листопадов приткнул машину неподалеку, не въезжая за ограду.

– Он что, здесь живет?! – во весь голос возмутилась Мила, разогретая коньяком. – Да великий обманщик Гудвин перед ним – просто щенок! А я-то была убеждена, что он голодает!

– Может быть, поедете выражать свои чувства домой? – спросил Листопадов. – Мне стремно вас охранять, когда вы гоняетесь по городу за любовниками.

– За любовниками? Да что ты знаешь о моей личной жизни? – с горечью спросила Мила и снова припала к фляжке.