Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь. Свадьба с риском для жизни, или Невеста из коробки (сборник)

Леночка фыркнула и, пошевелив оголившимся пальцем, наконец отлипла от Орехова и уплыла куда-то в глубины квартиры.

– Забавно, – сказала Мила светским тоном, – как быстро у людей меняются вкусы.

– Мои вкусы неизменны, – парировал Орехов. – Просто теперь нет надобности их скрывать.

– Значит, ты всегда был без ума от Леночки, а мне вешал лапшу на уши только для того, чтобы польстить моему самолюбию?

– Что-то вроде того.

– Ну, ладно. В связи с тем, что я тут увидела, разговор потерял всякий смысл. Прощай, Илья. Да, кстати, – внезапно вспомнила она, останавливаясь на ступеньках совершенно в духе лейтенанта Коломбо. – А вы с Леночкой не боитесь афишировать свои чувства? Ведь дело Егорова еще не закрыто? Что, если милиция подумает, будто бы вы убили его, чтобы соединить свои судьбы? Возможно, и с деньгами у тебя не слишком плохо потому, что доля Егорова вовсе не уплыла? А инвестор Дивояров – это так, ширма?

– Дура! – выплюнул Орехов. – Придерживай язык, поняла? Чтобы, кроме меня, этого бреда никто не слышал!

– Хм, – сказала Мила. – Меня настораживает твоя реакция.

Она взяла Муху за ошейник и гордо начала спускаться вниз. Уже на первом этаже она поняла, что дверь квартиры Орехова так и не захлопнулась. Что, если он до сих пор в шоке?

Из машины, дежурившей напротив подъезда Милы, выпрыгнул Алик Цимжанов и окликнул:

– Милочка! Радость моя! Подожди!

Мила, которая каждую секунду ожидала пули, ножа или удушения, подпрыгнула от неожиданности и рассерженно осадила его:

– Алик! Будь же менее экспансивным, тогда, может быть, Софья успокоится сама по себе. Кстати, как она?

– Обошлось, – выдохнул Алик, жадно разглядывая Милу. – В последнее время ты выглядишь просто потрясающе!

– Это что, издевка? – мрачно спросила она.

– Ничего подобного. Пусть ты менее ухоженна, но в тебе с некоторых пор горит жаркий огонь, который воспламеняет меня.

– Алик, зачем ты приехал? – с подозрением спросила Мила. – Если тушить горящий внутри тебя пожар, то я пас.

– Нет-нет, Милочка, я приехал попрощаться. Мы с Софьей уезжаем на месяц в Египет.

– Разве можно выдержать месяц на такой жаре?

– Ну, мы собираемся поселиться в отеле, – пояснил Алик. – В отелях имеются кондиционеры и холодильники, которые делают лед.

– Чудесно. Я должна порадоваться за вас?

– Как ты не понимаешь? Я приехал сообщить, что тебе больше не о чем волноваться!

– В каком смысле? В том, что ты увозишь Софью и мне не нужно беречь лицо?

– Нет-нет, поразмыслив, я пришел к выводу, что кто-то охотится за нами, за нашей семьей. Меня хотели застрелить на балконе редакции, и тот же человек напал на Софью в лесу. Человек в черном. Ты же тут совершенно ни при чем.

– Прости, но кто тогда душил меня ночью? – рассердилась Мила. – Кто подсыпал поганок в овощную смесь, хранившуюся в моей морозильной камере? Кто убил Сашу Листопадова?

– Ах да, действительно, ты ведь рассказывала мне по телефону. Но в любом случае тебе будет легче. Поскольку это другой убийца, – уверенно заявил Алик. – Какой-то совсем другой. Не мой. То есть не наш с Софьей. Возможно, просто такое совпадение: что одновременно твои враги захотели прикончить тебя, а мои вознамерились расправиться со мной и Софьей. И из-за того, что все так совпало, ты и запуталась. Попробуй исключить человека в колготках на голове из своей схемы, и ты увидишь, как все здорово упростится!

Подбежавшая Муха принялась с остервенением нюхать брючину Алика. Тот занервничал и раздраженно сказал:

– Фу! Фу, псина!

– Что-то у меня в голове ничего не упрощается, – призналась Мила. – Но я, так и быть, обдумаю твою версию.

– Но это еще не все, Милочка!

– Не все?

– Надеюсь, что, когда мы возвратимся из Африки, ситуация утрясется и мы наконец сходим с тобой в ресторан. Я просто сплю и вижу…

– Знаешь, Алик, – сказала Мила, которой постоянный риск развязал язык. – Если бы ты действительно «спал и видел», то взял бы в Египет меня. И уберег бы от опасности, и выразил свои чувства.

– А как же Софья? – остро глянув на нее, спросил тот.

– Софья осталась бы дома. Ты мог бы соврать, что едешь в длительную командировку в Набережные Челны или что-нибудь в этом роде. Вот это был бы поступок рыцаря. А ты поступаешь, как свинья.

– То есть ты мне отказываешь? То есть, когда я вернусь, ты не пойдешь со мной в ресторан и все прочее?

– В ресторан, может быть, пойду, – ответила Мила. – А про «все прочее» можешь забыть навсегда.

– А если я буду ухаживать за тобой? – интимно понизив голос, спросил Алик. – Ты не прогонишь меня?

– Посмотрим, – неопределенно ответила Мила, вспомнив о гонорарных ведомостях, которые подписывал Алик. – Надеюсь, тебе доведется действительно поухаживать за мной, а не за моей могилкой.

– Ах, ну что ты такое говоришь? – воскликнул Алик, делая вид, что речь идет о каком-то пустяке. – Кстати, почему бы тебе не съездить к сыну в Германию? Тоже своего рода страховка. Твой муж вряд ли будет против.

– Если ты пришел, чтобы дать мне бесплатный совет, то я в нем не нуждаюсь.

– Гав! – громко сказала Муха, усевшись возле ее ног и подозрительно глядя на Алика.