Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь. Свадьба с риском для жизни, или Невеста из коробки (сборник)

– Боишься, что теперь она тебя опылит каким-нибудь химикатом? – не удержалась от иронии Мила. – Надо было сдать ее суток на пятнадцать мести дворы.

– Если бы я знал, что она ударит меня в лоб, загодя позвонил бы в милицию, – с сожалением вздохнул Алик. – Надеюсь, из-за нее ты не изменила своих планов?

– Каких это? – не поняла Мила.

– Ну… Когда я выйду отсюда, мы пойдем в ресторан?

– Ты что? – опешила та. – Из-за чего так рисковать? Если Софья пронюхает…

– Мы будем очень осторожны, – интимным голосом сказал Алик и, завладев обеими руками Милы, прижал их к своей груди.

Тут в палату вошла медсестра и со вздохом произнесла:

– Опять, Альберт Николаевич, ваша жена разгуливает по коридорам. Бледная, словно привидение. Наверное, подглядывала за вами. Отправьте вы ее, в самом деле, домой, всем легче станет.

Алик позеленел и, отбросив руки Милы, начал судорожно хватать ртом воздух.

– Вам плохо? – подпрыгнула сестричка, обеспокоившись.

– Не волнуйтесь, – усмехнулась Мила. – Это просто синдром обманщика.

Она подула на Алика, потом легонько похлопала его по щекам.

– Послушай, дорогой, если ты так боишься свою жену, то будь с ней честен.

– Она все равно ревнует! – вскричал взбешенный Алик. – Есть повод или нет, я страдаю одинаково!

– Ах да, я уже, кажется, знакома с этой точкой зрения, – пробормотала Мила.

– Я объясню ей, что мы занимались литературными делами, – заметался тот и промокнул салфеткой капельки пота, выступившие над верхней губой.

– Конечно-конечно, – приободрила его Мила. – Скажешь, что я приехала, чтобы поделиться с тобой замыслом нового рассказа.

– Кстати, Милочка, – внезапно спохватился Алик. – Как ты можешь объяснить вот это?

Свесившись с кровати, Алик открыл тумбочку и нырнул в нее головой. Выдернул оттуда пластиковую папку и, снова приняв вертикальное положение, торжественно вручил Миле.

– Что это? – спросила она. – Кажется, мой почерк? – И, достав криво исписанные от руки листы, начала читать, шевеля губами.

– Этот опус мне принесла секретарша. Говорит, только что получила по почте. На конверте стояло твое имя. Да и рука, мне кажется, тоже твоя.

– «Люди влюбляются, люди слипаются, женятся», – прочитала заголовок Мила.

– Ну, как? – спросил Алик. – Признаешь авторство?

– Дай-ка я дальше посмотрю, – покраснела Мила. – «Частный детектив Батискафов влюбился в медсестру с первого этажа. Она была такая розовая, словно фруктовая жевательная резинка, и он приклеился к ней навсегда. Встречаясь после работы на лестничной площадке, они начинали безоглядно целоваться, превращаясь на это время в один большой жеваный комок». Боже мой, что это?! – испугалась она. – Как это к тебе попало?

– Я же говорю: пришло по почте.

– Вероятно, я написала это в тот вечер, когда находилась под действием наркотиков! – воскликнула Мила.

Алик уронил на пол несколько подушек. Глаза его сделались туманны:

– Милочка! Ты глотаешь «колеса»? Или покуриваешь «травку»? Или, боже упаси, колешься?

– Не волнуйся, я съела или выпила наркотическое вещество по ошибке, – сказала Мила. – Я, конечно, заберу у тебя папку. Постарайся забыть, что ты это видел.

– Но если ты заберешь, что я скажу Софье? Как оправдаюсь перед ней? Она спросит, что мы делали. И что отвечу я?!

– Боже мой, Алик! Признайся: в чем секрет ее успеха? Когда я найду себе подходящую партию, я попытаюсь использовать методику твоей жены.

– Это не тема для шуток, – надулся Алик, складывая руки на груди.

– Я и не шучу! Ты взрослый независимый мужчина! Почему ты так боишься свою жену? Что она может тебе сделать?

– Она может меня убить, – шепотом ответил тот.

«Все говорят об убийствах, словно их запрограммировали, – сердито думала Мила, шагая по тротуару. – Или это я первая начала, а остальные подхватили эстафетную палочку?» Листопадов вел себя корректно и болтался где-то сзади, не приставая с разговорами. Через некоторое время его корректность стала действовать Миле на нервы. «Если меня пырнут в толпе ножом, он, конечно, догонит преступника, – с неожиданным раздражением решила она. – Но разве можно предотвратить убийство, плетясь в хвосте нога за ногу?»

Очутившись дома, она отправилась на кухню и стала готовиться к встрече с Гуркиным. Часа через полтора квартира наполнилась запахами, способными свести с ума всякого плохо обеспеченного холостяка. Когда ровно в пять раздался звонок в дверь, Мила внутренне напряглась.

Гуркин возник на пороге, изрядно обношенный, но красивый и гордый, словно русский крейсер, переживший революцию, войну и несколько финансовых кризисов. Мила рассчитывала, что он скажет что-нибудь типа: «О! Как восхитительно пахнет! Ты, верно, приготовила что-нибудь божественное!» Вместо этого наемный ухажер произнес дежурную фразу:

– Здравствуй, Тыквочка! Я жутчайше по тебе соскучился!

Он поцеловал ее в щеку – звонко, так, чтобы слышали все окрест – и, просочившись в коридор, аккуратно повесил куртку на крючок.

– Мы сегодня никуда не идем? – продолжил он, делая вид, что у него отсутствует обоняние. – Нет? Тогда я немного вздремну на диване? Меня всю ночь мучили интегральные уравнения.