Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь. Свадьба с риском для жизни, или Невеста из коробки (сборник)

– Это личное, – ответила Мила, не желая вдаваться в подробности и придумывать для дедушки какую-нибудь ложь. Еще догадается о том, что она лапшу ему на уши вешает, да не на шутку оскорбится. А зачем оскорблять человека, который тебе помог?

– Спасибо вам, – поблагодарила его Мила. – Были бы все такие наблюдательные!

Стоило ей только добраться до дома и ступить на лестничную площадку, как Борис, остававшийся в ее квартире, распахнул дверь.

– Слава богу, что вы вовремя пришли! – воскликнул он.

– А что такое? – заволновалась Мила.

– Во-первых, Вихров считает, что вам необходимо пробраться к Капитолине Захаровне и выкрасть у нее трость.

– Но это же незаконно и не будет считаться уликой! – воскликнула Мила. – Капитолина Захаровна потом запросто отопрется. Скажет, трость нашлась вне дома, она ничего не знает ни про какую кровь! Что другой виноват, тот, кто ее и украл, то есть я!

– Тогда соскоблите немножко крови в пакетик! – тотчас же парировал Борис. – И если она совпадет с кровью Саши Листопадова, к Капитолине Захаровне придут официальные лица.

– Но почему я? – возмутилась Мила. – Вот уж воистину инициатива наказуема. Промолчи я про эти пятна, никто бы меня в стан врага засылать не стал!

– Так уж и врага! – засмущался Борис. – Кстати, я тут все у вас обыскал, как и договорились. Никаких наркотиков, ничего подозрительного, хоть плачь!

В душе Борис был почему-то уверен, что все беды Милы проистекают из-за того, что некто спрятал в ее квартире партию изобретенного дедом Глубоковым наркотика. Потом что-то случилось, и за Милой началась охота. Что конкретно случилось, Борис не придумал.

– Может быть, вы выбросили наркотик и сами не заметили? – приставал он к ней, не желая смириться с поражением. – Сахарный песок, который показался вам слишком старым, или диванную подушечку, на которой потускнела вышивка? Или радиоприемник, который перестал работать, потому что его начинили пакетиками с порошком?

– Ничего я не выбрасывала! – отпиралась Мила, которая не делала настоящей генеральной уборки уже невесть сколько месяцев. – Кстати, вы сказали: во-первых. Во-первых, надо выкрасть трость у Капитолины Захаровны. А во-вторых?

– А во-вторых, – оживился Борис, – сегодня у вашего Гуркина день свиданий.

– Ну и что?

– Вечером он придет сюда.

– Ну и придет, и что? – снова спросила Мила.

– Вы не должны показывать, что в чем-то его подозреваете!

– Я ни в чем его не подозреваю, – отмахнулась Мила. – Я всего лишь хочу знать, зачем он изображает из себя казанскую сироту? Зачем вообще согласился на мое предложение? Возможно, богатая жена не дает ему денег на мелкие расходы, и его это страшно задевает?

– Да-да, хотелось бы выяснить, – поддержал ее возмущение Борис. – Но только не сегодня. Вихров четко предупредил, что сегодня все должно быть как всегда.

– Чего он там мутит, этот ваш Вихров? Обещал ведь держать нас в курсе дела. Но я так и знала, что начнет темнить. Разве прокурорский работник поделится информацией с простым смертным?

– Обещайте, что сегодня не устроите Гуркину скандал!

– Обещаю, – неохотно согласилась Мила. – Надо так надо. И вообще давайте ищите мне пакетик, в который можно соскоблить кровь. Пойду к Капитолине Захаровне.

– Надо вам и лезвие взять, чтобы сподручнее было соскабливать! – засуетился Борис.

– Лезвие? Да вы в своем уме? Для того чтобы научиться незаметно орудовать лезвием, нужно лет десять резать сумочки в троллейбусах. У меня, простите, такой выучки нет.

– Тогда просто ногтем! – нашелся Борис.

– Да? – завредничала Мила. – Меня вывернет от страха и отвращения! А потом, не дай бог, если у меня из-под ногтей добудут человеческую кровь и осудят на всю оставшуюся жизнь.

– Но как же? – растерялся Борис. – Надо ведь, чтобы соседка ничего не заметила!

Мила на некоторое время задумалась, потом внезапно ожила.

– Идея! – воскликнула она. – У меня есть накладные ногти. Сейчас приклею себе на указательный палец большой пластмассовый ноготь и буду пользоваться им как скребком.

Она притащила клей и коробочку с фальшивыми ногтями, подобрала нужный, подпилила и, капнув на обратную сторону специальный клей, сильно прижала к поверхности своего ногтя. Через полминуты в ее распоряжении оказался отличный сыщицкий инструмент. Правда, искусственный ноготь был гораздо длиннее остальных Милиных ногтей, на что Борис не преминул указать.

– Подумаешь! Зато он замечательно твердый. Им вообще можно пользоваться как секретным оружием. Запросто проткну кому-нибудь глаз или горло.

Миролюбивый Борис даже побледнел от такого зверства. Мила заметила это и мрачно добавила:

– Шучу.

– А что вы скажете Капитолине Захаровне?

– Да уж найду что сказать! Поинтересуюсь, выбрала ли она цвет, в который окрасит кухню. И вообще – как у нее двигаются дела с ремонтом. Я ведь заплатила ей. Отдала почти все, что у меня осталось от той выручки за мою чудесную мазь. Кстати, вы ею пользовались? – с любопытством спросила она у Бориса. – Все говорят, что это просто панацея, а не мазь.

– Вам пора идти, – проигнорировал Борис ее вопрос. – До Гуркина уже мало времени осталось.