Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь

Впрочем, та не успела ответить, потому что в комнату возвратилась Нетушкина, к которой вернулся теперь уже не только аппетит, но и здоровый румянец. Женя хотела посоветовать ей припудрить его, но потом раздумала и вместо этого сказала:

– Если не ошибаюсь, ваш бывший муж женился снова?

– Да, а что?

– Ну, я подумала, может быть, это не слишком удобно – звонить ему в такое время и вытаскивать из постели? Что скажет его нынешняя жена?

– Вы что, меня осуждаете? – рассердилась Нетушкина.

– Не то чтобы осуждаю… Какое я имею право, не так ли? Но все-таки это выглядит неэтично – так бегать за бросившим тебя человеком.

Нетушкина тут же приняла воинствующий вид.

– А вы сами, – победным тоном воскликнула она, – разве не бегаете за мужчиной?

– Кого это вы имеете в виду?

– Яна Ярославского, разумеется! Признайтесь, вы влюблены в него, как приблудная кошка в выставочного перса! Ян Ярославский красив как бог!

– Успокойся, Анна, – велела Эльза довольно жестким тоном. – Не так уж он красив, как ты вообразила. У него довольно средненькая внешность. Не думаю, что такая потрясающая девушка могла потерять из-за него голову. Не правда ли? – обратилась она к Жене.

– Я не потеряла, – согласилась та, не желая объяснять, что и как. – Кстати, раз уж зашел о нем разговор… Когда Ян был на том последнем сеансе, как он выглядел?

– Как всегда, – пожала плечами Эльза. – Держался надменно, подкалывал женщин со своей мерзопакостной улыбочкой…

Пожалуй, такого Женя о своем кузене еще ни разу не слышала. Значит, он подкалывал женщин. Интересно.

– А вы с ним лично общались?

– Да уж, – усмехнулась Эльза. – Я никогда не даю спуска нахалам и ему спуска не дала.

– Помнится, он сказал что-то по поводу молодящихся старух, – встряла Нетушкина.

– И я его отбрила, – подхватила Эльза. – Не помню точно как, но он сразу же стушевался. А он вам кто, любовник?

– Упаси бог! – ответила Женя. – Он мой должник. Я вложила в его дело все свои сбережения. Теперь вы понимаете мой пристальный интерес?

– О, теперь понимаю!

В этот момент в дверь позвонили. Нетушкина в приступе явно притворного недомогания повалилась на диван, а Эльза отправилась открывать дверь.

– Анна! Почему ты не вызвала «неотложку», если тебе так плохо? – громко спросил довольно симпатичный худощавый мужчина, стремительно входя в комнату.

Он потерял еще не все волосы и в целом выглядел довольно импозантно.

– Я ничего не соображаю, Владик! – простонала Нетушкина.

– Мне ты сообразила позвонить среди ночи! – прокряхтел тот, пытаясь поднять ее маленькую пухленькую тушку с дивана.

– Что ж, наверное, я тоже пойду, – сказала Женя, поднимаясь из-за стола. – Спасибо за чай.

– Не за что, – вежливо улыбнулась Эльза. – Буду рада, если вы зайдете еще.

Столь стерильная фраза не содержала в себе даже намека на истинное радушие, и Женя тут же представила себе физиономию хозяйки, вздумай она воспользоваться приглашением. Пока бывший муж загружал Нетушкину в лифт, Эльза наклонилась поближе к Жениному уху и вполголоса сказала:

– Она слишком распустила себя, хотя еще довольно молода. И тем не менее думает, что ее бывший муж может к ней вернуться. Всеми способами пытается его разжалобить. Разве это не жалкое зрелище?

По всей вероятности, Нетушкина все прекрасно слышала, потому что, когда Женя присоединилась к ней и ее мужу в лифте и тот тронулся вниз, она безразличным тоном заметила:

– Очень гостеприимная женщина. Очень. Я ей так благодарна! Кажется, Ян Ярославский тоже так считал. Она вам не рассказывала?

– О чем? – тут же сделала стойку Женя. – Он что, к ней заходил?

– Ну… Откуда мне знать – заходил или нет? У них были какие-то личные дела, разговоры… Они старались говорить так, чтобы их никто не слышал. Впрочем, когда я спросила об их отношениях, Эльза отшутилась. У нее потрясающее чувство юмора! – со сладеньким выражением на лице закончила доброжелательница.

Бывший муж Нетушкиной, выслушав ее монолог, громко хмыкнул. Чтобы окончательно не выйти из образа, она застонала, но схватилась не за живот, а за сердце. Вероятно, чувства волновали ее сейчас гораздо больше, чем состояние желудка после обжорства.

Лаптев, как выяснилось, торчал где-то на верхних этажах Эльзиного подъезда, потому что появился на улице сразу после Жени и компании. Мартынов сидел в машине и дымил. Судя по всему, он здорово нервничал, потому что асфальт возле водительской дверцы был закидан изжеванными окурками.

– Есть что-нибудь стоящее? – спросил он, когда Женя плюхнулась на соседнее сиденье.

– Ну, по крайней мере, одна моя мысль не получила подтверждения.

– Какая именно?

– Я полагала, что дамочки действуют заодно. Они похищают мужчин, издеваются над ними, а тела закапывают на сельском кладбище.

– Или делают из них пирожки и продают на видеосеансах в качестве закуски, – добавил Лаптев, умостившийся сзади.

– Меня сейчас вырвет! – пробормотала Женя.

– Звучит не слишком правдоподобно, – хмыкнул Мартынов. – Ни про кладбище, ни про пирожки.