Вечно (ЛП)

– Ты осознаешь всю серьезность ситуации? – спросил Коррадо. – Несмотря на благие намерения твоего отца, он, в сущности, делает то же самое, что и Фрэнки – сознательно продолжает сохранять право собственности на человека, в жилах которого течет кровь мафиозного клана. Я попытаюсь сделать все возможное для того, чтобы об этом никто не узнал, но существует вероятность того, что об этом все же станет известно. И тогда все мы окажемся в опасности… особенно вы с ней.

– Почему особенно мы?

– Потому что меня и твоего отца попросту убьют, Кармин, – ответил Коррадо. – А вы станете пешками.

Кармин помолчал, обдумывая все услышанное.

– Я все равно не до конца понимаю произошедшее. Зачем Фрэнки понадобилось оставлять у себя ребенка, рискуя при этом своей жизнью? Почему он не мог просто взять и продать Хейвен? Ему же не было до нее никакого дела.

– Мы не можем знать наверняка, – ответил Коррадо, – но, возможно, он хотел выдать ее за свою дочь. Моника Антонелли была женщиной нестабильной. Она была… – он махнул рукой, словно подбирая нужное слово, – …fuori come un balcone. Она была сумасшедшей. Именно по этой причине они покинули Чикаго и поселились в пустынной местности. Они называли это отдыхом. Реабилитацией после нервного срыва, но она так и не смогла оправиться. Наследники важны для наших семей, особенно для старшего поколения. Думаю, Фрэнки хотел воспользоваться сложившейся ситуацией в надежде помочь своей жене. Возможно, он полагал, что при царившем хаосе никто ничего и не заметит. Никто не смог бы и подумать, что там было что-то нечисто, и, ко всему, девочка стала неузнаваемой после того, как он обстриг все ее кудри. Помимо всего прочего, он жил так далеко, что ее в любом случае никто не смог бы ни увидеть, ни узнать.

– Кроме того, никто не станет держать маленьких детей для того, чтобы использовать их в качестве рабочей силы, – добавил Винсент. – Ребенок не сможет ни посуду мыть, ни готовить. Никому и в голову не придет думать о том, что именно из-за этого ее продали, а не убили. Наличие детского, рабского труда было недопустимо, и, несмотря на то, что в те времена все нарушали правила и убивали невиновных, некоторые вещи по-прежнему были под запретом.

Кармин вздохнул.

– Мы закончили? Я могу идти?

Коррадо усмехнулся.

– Несмотря на то, что он входит без стука, ему, по крайней мере, хватает ума на то, чтобы дождаться разрешения уйти.

– Не всегда, – заметил Винсент. – Иногда он просто встает и уходит.

Покачав головой, Кармин покинул кабинет отца, и поднялся на третий этаж, обнаружив в библиотеке Хейвен. Заметив его, она отложила книгу.

– Все в порядке?

Кармин покачал головой.

– Детка, хотя бы ты не задавай мне этот вопрос.

* * *

Утро следующего дня началось точно так же, как и предыдущее. Хейвен приготовила завтрак, в то время как Кармин только лишь сидел в стороне, наблюдая за ней. Время от времени она смеялась и подразнивала его, но, как только рядом с ними появился Коррадо, все это моментально улетучилось. Кармин, возможно, счел бы подобную перемену интересной, если бы она его так сильно не огорчала. В присутствии Коррадо Хейвен все время пыталась сохранять дистанцию, словно они были однополярными магнитами, неизменно отталкивающимися друг от друга.

Это напомнило Кармину о маме, и данное воспоминание совершенно никак не улучшило его настроения. От охватившей его ностальгии, грусти и тоски он почувствовал себя еще хуже. Помимо прочего, мысли о выпускном Доминика, огорчали его по причине того, что его мама, которая всегда очень серьезно относилась к школе, не сможет увидеть его собственный выпускной.

Около часа дня Кармин принял душ. Вернувшись в спальню в одном лишь только полотенце, обернутом вокруг его бедер, он заметил лежавшую на его кровати Хейвен, одетую в короткое черное платье. Улыбнувшись, он присел на кровать позади нее, проводя рукой вверх по ее бедру.

– Не хочешь развлечься, детка?

– Сейчас? – спросила Хейвен. Он кивнул, проводя рукой еще выше. – Кармин, мы не можем заняться этим прямо сейчас.

– Почему? Мы можем сделать это быстро.

– Они же узнают, – ответила она. – Разве они не смогут этого понять?

В ответ Кармин только лишь посмотрел на нее, обдумывая ее слова, и улыбнулся, заметив ее румянец. Он провел рукой по ее теплой щеке.

– Да, у тебя на лице все будет написано. В таком случае, я оденусь.

Она безмолвно наблюдала за ним, пока он поднимался на ноги. Бросив полотенце на пол, Кармин начал одеваться, отмечая, что Хейвен покраснела еще больше, смотря на него.

– Ты столько раз видела меня обнаженным, что уже должна бы была привыкнуть к этому.

– Я никогда к этому не привыкну, – ответила Хейвен, не отрываясь от Кармина. – Я ценю красивые произведения искусства.

Кармин рассмеялся.

– Я уже обнажен, поэтому можешь не ублажать меня сладкими речами.

Одевшись, Кармин наполнил водкой свою флягу и взял необходимые вещи. Спустившись на первый этаж, где уже успели собраться все остальные, они отправились в школу.