Вечно с тобой (СИ)

Страсть в глазах Лекси и её прорвавшийся сквозь несомненно сдерживаемое дыхание прерывистый вздох не оставили ему выбора.

Он смотрел ей в глаза, а его рука медленно прошлась по волосам девушки, затем по позвоночнику. Дрожь её тела, что он ощутил пальцами, была почти неземным блаженством.

Она откинула голову, подставляя тем самым для поцелуев шею, чем Форт тут же воспользовался.

Её кожа пахла гранатом, и этот аромат, как и вся она, сводил его с ума.

Только он прикоснулся к её шее в медленном поцелуе, как Лекси попыталась увернуться, но Форт крепко держал её и не позволил отклониться. Зубами он чуть прихватил её кожу, будто показывая, что ни за что её не отпустит. Лекси застонала и обхватила его руками, сама прижимаясь теснее к его телу.

Он оторвался от её шеи и, разомкнув её мягкие губы, стал неистово целовать её. Сначала нерешительные, движения её языка стали более уверенными, и вскоре она совсем осмелела, став даже дразнить его, пробегая язычком по его зубам и отклоняясь от его.

— Мне это не нравится, — прошептал Форт, хотя, конечно же, лгал. Ему нравилось всё. И нравилось настолько, что он совершенно растворился в ней, забыв о том, кто он есть.

Она стала стаскивать рубашку с его плеч. Пуговицы послужили препятствием, и она неловко расстёгивала их дрожащими пальцами и хихикала, когда это получалось не сразу. Он находил в этом особое наслаждение. И несмотря на то, что ему нетерпелось прижать её к себе ближе, он тоже посмеивался, наблюдая за её самодеятельностью. Наконец рубашка белым облаком упала к его ногам. Лекси издала ликующий возглас, что в данной ситуации прозвучало забавно. Они снова задрожали от смеха и возбуждения. Странная смесь, но Форт был в восторге.

Лекси приникла губами к его ключице, но он прервал её ласковые касания, резко повернув Лекси так, чтобы она оказалась сидящей на столе.

— Форт, я на тарелку села, — зашлась она беззвучным хохотом. Характерный стук керамики о стол подтвердил её слова.

Они вместе отодвинули тарелку подальше, не глядя, не отрываясь от губ друг друга. Их пальцы переплелись, и это было новое ощущение, такое сильное и необыкновенное. Форт ничего подобного раньше не испытывал. Обычно всё происходило по-другому. Он и сам не мог понять, что именно сейчас отличалось, но это было и не важно.

Он чувствовал каждый изгиб её тела, ощущал шелковистость её податливой кожи, сладость губ и трепет ресниц. Он любовался её запрокинутым лицом, длинной шеей и мягкими растрёпанными волосами. Ему вдруг очень сильно захотелось изобразить её вновь. Такой, какой видел сейчас. На миг это профессиональное желание даже победило желание тела, но только на короткий миг — до тех пор, пока Лекси не прижалась к нему сильнее, целуя колючий подбородок.

Выгнутое дугой её тело, так близко к его, срывающиеся мелкие стоны вперемешку с его именем, прохладные пальцы на его груди, а потом на затылке — всё это возбудило Форта до такой степени, что он едва мог сдерживаться.

В пылу страсти они поначалу и не заметили телефонного звонка, разрывающего своим противным писком воздух вокруг них. Ни один из них так бы и не услышал неуместного звонка, но тут заговорил автоответчик, и голос женщины проник даже через кокон обоюдного желания, окружающий сейчас Форта и Лекси.

С разочарованным стоном Форт оторвался от Лекси. Взглянув в её, ещё мало что понимающие, глаза, он чертыхнулся и закрыл свои.

— Форт, где ты свою задницу носишь с самого утра? Или опять дрыхнешь до обеда? У меня, между прочим, важное дело к тебе! Обяза…

Телефон стоял рядом и, к счастью, не пострадал при утреннем обстреле. Подняв трубку, Форт прохрипел:

— Да, Кайли?

Он посмотрел на Лекси и увидел накатывающее на неё понимание. Она резко отвернулась от него, а он вышел из кухни, не желая, чтобы Лекси слышала их с женой разговор.

— Ну слава богу! — говорила тем временем Кайли. — Слушай, я дома забыла свой альбом… Помнишь, сиреневый такой?

— Ага, с Хендриксом на обложке.

Весело, ничего не скажешь. Его член ещё стоит на другую девушку, а он говорит с женой о чёртовом сиреневом альбоме. Он бы засмеялся, если бы не было так хреново.

— Да-да, именно! Там собраны мои лучшие фотографии, коллажи всякие и… да, в общем, много чего. Он мне срочно нужен. Кажется, мне здесь могут предложить неплохую работу! Отправь мне бандеролью его, хорошо?

— Сегодня же отправлю, — терпеливо ответил Форт.

— Отлично! Я тебя люблю, мой дорогой!

Он только скривился при этих словах.

— …голос какой-то странный?

— М-м? У меня? Да я просто спал, — отговорился Форт, совсем не чувствуя угрызений совести за столь наглый обман.

— Всё с тобой ясно! Ну, ты как там?

— Я-то нормально, ты лучше про себя и про Дэйва расскажи.

— У меня всё отлично! Отдыхаю здесь, почти каждый день на пляже бываю (здесь есть небольшой в миле от ранчо родителей), да и в городок тут поблизости иногда заезжаю. А Дэйву очень нравится на ранчо, для него, кажется, одно только счастье быть всё время рядом со скотом. По-моему… — Тут её голос принял обиженные интонации, но было ясно, что всерьёз она не обижается. — …Он предпочитает их общество, а не моё.