Вечное лето 2.0

– Я сказку подготовила… – она перестала жевать сосиску и загрустила, настроение отчаянно портилось. Девчонка держала в руках блокнотик, настроилась и теперь не знала, что ей делать.

– Я не против сказки, – первым отреагировал Митька.

– Я тоже, – подхватил Луша.

– Хорошо. – Севка подумал, что сказка лучше, чем ничего, и дал отмашку: – Начинай.

– Представьте себе, что когда-то давно-давным, – Тинка поняла, что оговорилась, – простите, давным-давным… – она засмущалась, напряглась, ожидая, что кто-нибудь засмеётся, но мальчишки молчали. Ошиблась, сделала то, чего так боялась, но ничего страшного не произошло. Глубокий вдох и продолжила: "Представьте себе, что когда-то давным-давно в одном далёком королевстве Золотых Корон, где жили коварные короли, постоянно воевавшие за трон, и храбрые рыцари, что пытались завоевать сердца красавиц и победить злых драконов, появился на свет необычный дракончик. В отличие от братьев, он был не зелёного, а лимонного цвета, не хотел красть принцесс и есть мирных жителей, ему нравилось выращивать чайные розы и хризантемы. Особенно такого же цвета, как он сам, – весь его садик был как солнышко. Каждое лето, когда цветы распускались, рассаживал их по горшочкам, а потом дарил детям, старикам и тем, кто его не обижал. Его братья не понимали: "Зачем дружить с людьми? А пачкать когти в саду – не дело для настоящего дракона!" Они отвергли его и перестали считать семьёй. Были люди, которые никак не могли поверить в его доброту, обходили стороной, распускали слухи, что цветы прокляты и приносят несчастья. Дракончик переживал, чувствовал себя таким одиноким. Заметив, что он говорит с цветами, его, в конце концов, сочли сумасшедшим. Шло время, лимонно-жёлтый малыш вырос в большого дракона и, как водится, влюбился в принцессу. Прилетал к её балкону каждое утро и дарил букет, заботливо украшенный звёздной пылью. Она благосклонно принимала подарки и ждала, когда же он решит её выкрасть. Но не потому, что ей нравился Лимоша, а потому, что тогда её придёт спасать прекрасный принц Ричард. Сердце красавицы принадлежало нарциссу, чьё сердце в свою очередь принадлежало только ему.

– Какая-то грустная сказка! – вставил Луша.

– Тише, я хочу узнать, что было дальше с Лимошей! Тинка рассказывай! – подбодрил Митька.

– Однажды Лимоша, в очередной раз получив отказ, полетел туда, где можно смотреть на мягкие ватные облака, трогать их лапой. Волны бились о скалы, шум прибоя успокаивал его. Люди не могли сюда добраться и обидеть, братья не знали об укромном местечке. Но когда он прилетел, там было уже занято – на самом краю сидела девочка-дракончик розового цвета. Поначалу Лимоша расстроился, но она ему улыбнулась. Оказалось, что ей тоже одиноко, а ещё Белла давно издали любуется его садиком, и сама разводит розовые розы".

– И что? Что потом? – Севка забыл, что хотел казаться взрослым и не поддаваться на всякие там сказки, но не терпелось узнать, чем же всё закончится.

– Как в любой другой сказке, жили долго, не всегда всё складывалось идеально, но мне бы хотелось думать, что они были счастливы, – закончила Тинка.

– Сама придумала или прочитала где-то? – уточнил Севка.

– Сама. – Она отложила блокнот в сторону и потянулась за кружкой. Эйфория от чтения своего рассказа сменялась страхом: понравилось ли?

– Мне понравилось, – было неловко, но Севка признался, – прям представил Лимошу, стало жаль его.

– Есть ещё что-нибудь? – поинтересовался Митька. На самом деле хотел сказать, что у неё красивый голос, и он бы слушал и слушал, но постеснялся.

– Я не привезла с собой, – Тинка довольно заулыбалась, – но могу попробовать придумать что-то здесь, как придумала про Лимошу, хотите?

С того дня и понеслась череда бесконечно весёлых дней, вечерних посиделок у костра, Тинкиных рассказов, замков. Митькина тоска растворилась в солёном море и тёплой дружбе. Казалось.

Тоска

В один из дней тоска вернулась, накатила как волна и поглотила Митьку целиком. Такая жуткая, что хоть волком вой. Сам не понимал, откуда она взялась, но играть с ребятами не хотелось. Сославшись на головную боль, вернулся домой, зашёл на кухню и увидел, что бабушка лепит вареники. Волосы забраны под косынку – всегда, когда она долго готовит.

– Кушать будешь? Накладывай, одна порция готова. Сейчас ещё на завтра налеплю. Может быть, с творогом сделать или с капустой? – предложила бабушка.

– Фу, с капустой. Не люблю капусту, – заупрямился Митька.

– Она полезная, творог тоже. В нём кальций. Нельзя же постоянно только тесто с вишней лопать. – Вероника Львовна говорила серьёзно, но улыбалась.

– А если очень хочется? – ему нравилось стоять на своём, знал, что если бабушка в хорошем настроении, обязательно сдастся.

– Ладно, горе луковое, – она шумно вздохнула, сразу понятно – играет и не скрывает, – но в следующий раз – обязательно с творогом.

– Ба, а мама меня любит? – Мальчишка смотрел в окно и лениво ковырялся в тарелке.

– Митька, что за вопросы? – удивилась бабушка. – Конечно любит! Каждая мать любит своего ребёнка. Ешь давай.