Вечное "люблю" (СИ)

Но вот, когда Диего полез целоваться, у Федерико, похоже, лопнуло терпение. Приезжать он не стал (спасибо Эрнесто), но нашел другой способ воздействовать на хама. А именно: он нашел его страничку в интернете. Не знаю, что он там ему присылал, но после этого Диего, завидев меня, переходит на другой конец аудитории. И меня это более, чем устраивает.

Старожилы «Студии» вроде как присмирели. Даже Людмила. Наверное, дело все в том, что она снова начала встречаться с Леоном (слава богу, и мой бывший от меня отцепился). Они всюду ходили вместе и ничего вокруг не замечали. Правда, оба подозрительно много общались с Диего, но вроде ничего не затевали.

Я по-прежнему почти не общалась ни с кем, кроме Макси и Нати. Только эти двое хоть изредка могли заставить меня улыбнуться. Ну, и еще Джейт с Матиасом. К слову, моя мачеха периодически таскала меня по магазинам. Она же предложила мне подрезать волосы, на что я с энтузиазмом согласилась. И получилось вроде неплохо.

Что касается Франчески и Камиллы, я подчеркнуто игнорировала обеих. Почти. Однажды мы все-таки немного поговорили. Я тогда шла по коридору «Студии», с глупой улыбкой набирая очередное сообщение Федерико. Франческа меня нагнала и спросила:

- Слушай, а тебе не нравится этот новенький, Диего?

- Что это с тобой? – опешила я.

- Ну, просто скажи!

- Разумеется, нет! Мне плевать на этого идиота! И на Леона, кстати, тоже! Я любила, люблю и буду любить только Федерико! А ваш Диего мне абсолютно не нужен! Теперь я могу идти? Спасибо.

Уж не знаю, что заставило мою бывшую подругу заговорить со мной и, тем более, задать столь странный вопрос. Да мне это и неинтересно. Главное – я от нее отделалась. Больше ни она, ни Камилла не делали попыток заговорить со мной, и это меня устраивало.

Но основную массу моего существа все равно занимала едкая кислота тоски по любимому человеку. Боже, как я по нему скучала! Вновь и вновь прокручивая в памяти все особенно счастливые моменты прошедшего лета, я не могла сдержать слез. Слез от того, что эти прекрасные дни закончились, и теперь мой возлюбленный находится так далеко…

Мы с Федерико, как и в прошлый раз, почти не прерывали общения, переписываясь по смс, созваниваясь вечерами по телефону и иногда болтая через веб-камеру. Но всего этого было так ничтожно мало…

Я уже начинала думать, что не доживу до приезда возлюбленного. Но вот, в один прекрасный день он позвонил и сообщил, что вылетает ближайшим рейсом. Радости моей не было предела, и я немедленно поставила в известность отца. Тот сразу же распорядился подготовить для моего возлюбленного комнату.

Утром следующего дня я, однако, проснулась с весьма скверным предчувствием. Не знаю, как это объяснить. Просто внутренний голос раз за разом твердил: «сегодня случится что-то ужасное». Я поначалу не придала этому значения. Но предчувствие это не уходило, не покидало меня. Хуже всего почему-то стало, когда от Федерико пришло смс, сообщившее, что он скоро вылетает. В тот момент, меня, вместо радостного предвкушения, почему-то охватил ужас. Я искренне не понимала, что происходит, поэтому ужас этот проигнорировала. А зря.

Ситуация вырисовывалась, мягко говоря, странная. Я с таким нетерпением ожидала приезда возлюбленного, а теперь этот самый приезд меня так пугает – почему?! Нет, я по-прежнему люблю Федерико больше собственной жизни! По-прежнему кровь закипает в жилах при мысли о нем! Но, похоже, я боюсь не приезда возлюбленного, а именно перелета. У меня есть предчувствие того, что во время него что-то произойдет. О, боже! Нужно немедленно написать Федерико! Но ведь со времени вылета прошло уже больше часа!

Так, ладно, нужно успокоиться и подумать о чем-нибудь приятном! В конце концов, мое предчувствие вполне может оказаться обманчивым! Может, ничего не случится! Вечером откроется дверь, войдет мой возлюбленный, я брошусь к нему на шею, целуя его щеки, нос, губы…

Но с момента приземления проходит час, два, три – а Федерико не приходит и никак не дает о себе знать. Я сижу в гостиной, гипнотизируя входную дверь, но тщетно. Все, кто открывал эту самую дверь сегодня, – мой отец и Ромальо. Федерико все нет.

Ближе к ночи мое волнение достигло точки кипения. Я позвонила возлюбленному – абонент недоступен. Ничего не понимаю! Если он уже прилетел, то должен был хотя бы включить телефон! Точно что-то случилось! Даже от Рима до Буэнос-Айреса самолет не может лететь на протяжении шестнадцати часов!

- Виолетта, – вернул меня к действительности оклик отца.

Я вздрогнула и обернулась. Тот стоял метрах в двух от меня и нервно кусал губы. Господи, а с ним-то что?!

- Да? – осторожно отозвалась я.

Но Герман Кастильо, словно язык проглотил. Он явно силился мне что-то сказать, но в последний момент сдувался.

- Что случилось? – занервничала я.

- Включи телевизор, – только и смог произнести мой отец.

Ничего не понимая, я послушно щелкнула пультом. По круглосуточному каналу шли ночные новости.

- Оставь, – хрипло попросил папа.