Вечное "люблю" (СИ)

Поблагодарив женщину, мы быстро поднялись наверх и начали обследовать третий этаж. Там оказалось довольно много коридоров. Они шли зигзагом друг за другом.

Но вот, Эрнесто, который шел впереди, остановился, как вкопанный, глядя внутрь одной из палат. Дверь была открыта, и, подойдя ближе, я поняла, почему паренек остановился. Это была палата Федерико. Я, конечно, тоже не могла отвести глаз от застывшего и спокойного лица возлюбленного, поэтому очень хорошо понимала чувства его лучшего друга.

Но самое главное, перед Федерико стоял врач и что-то строчил в своей папке прямо на весу. Эрнесто кашлянул. Доктор Молфессо от неожиданности чуть не выронил папку.

- Простите, – смутился Эрнесто. – Я подумал…

- Все в порядке, – кивнул врач. – И с пареньком тоже все нормально. Вы его родственник?

- Это его брат, – заявила я, не дав тому и рта раскрыть. – Как Федерико, доктор?

- Без изменений, – вздохнул мужчина. – Я потому и записывал это. Исключительный случай в моей практике. Травмы вполне совместимы с жизнью, но душа хочет умереть.

- Потому мы и здесь, – сказал Эрнесто. – Доктор, Вы не знаете случайно, куда отнесли рюкзак моего брата?

- Так, – решил тот. – Пройдемте ко мне в кабинет.

Вслед за врачом мы преодолели еще пару коридоров, и через минуту уже закрывали за собой дверь. Кабинетом оказалась небольшая комната, в котором едва помещались картотечные шкафы, стол, кресло и пара стульев.

- Присаживайтесь, – велел врач, заняв место за столом и указав на стулья.

Мы с Эрнесто послушно сели.

- Для начала, давайте познакомимся, – обратился врач к пареньку. – Меня зовут доктор Молфессо.

- А я Эрнесто, – сказал лучший друг моего возлюбленного. – Просто Эрнесто.

- Хорошо, Эрнесто, – кивнул врач. – Так зачем Вам понадобился рюкзак Вашего брата?

- У нас есть основания полагать, что именно там кроется причина его нежелания жить, – напрямик ответил парень,

- Надо думать, весомые основания? – уточнил доктор Молфессо.

Эрнесто кивнул.

- Ну что ж, – вздохнул врач. – Я не вижу причин для отказа. Рюкзак Вашего брата находится в камере хранения вместе с его багажом. Или Вам нужен только рюкзак?

- В принципе, я могу забрать весь багаж, – кивнул Эрнесто, – чтобы он не занимал у вас места.

- Сторож будет Вам благодарен, – отвечал доктор Молфессо. – Но могу я задать Вам вопрос? Так, из чистого интереса. Кто из вас старше? Просто Вы выглядите ровесником моего пациента.

- Они близнецы, – ввернула я.

- Разнояйцовые, – уточнил Эрнесто.

- Это отлично, – кивнул врач. – Вы не могли бы, в таком случае, кое-что прояснить? Вы ведь наверняка всегда вместе с братом.

- Скажу все, что знаю, – согласился тот.

- В истории болезни Федерико Гонсалеса, которую мне прислали из Рима, не было никакой информации о полученных им ранее сотрясениях мозга. Более того, если верить документам, он был в больнице всего трижды – и все три с ножевыми ранениями. Однако, в результате исследований, я обнаружил у парня следы, как минимум, пяти сотрясений и куда больше шрамов, чем должно было быть. Вы, может, знаете…

- Конечно, знаю, – ответил Эрнесто. – В документах Вы ничего не найдете. Дело в том, что мы живем в Риме всего три с небольшим года. Раньше жили в Пескаре и учились в кадетском корпусе, где нас лечили в лазарете, не передавая данных в больницы. Так что, даже если Вы попытаетесь искать их в том городе, ничего не найдете.

- Но, быть может, Вы согласитесь удовлетворить мое любопытство? – не унимался доктор Молфессо. – Просто я ведь должен выбирать лечение, исходя из ранее полученных травм.

- Да, конечно, – кивнул Эрнесто. – Так, если мне не изменяет память, Федерико получал восемь сотрясений мозга…

- Сколько?! – одновременно вскричали доктор Молфессо и я.

- Кадетский корпус, чего же вы хотите? – развел руками Эрнесто, выразительно глядя на меня. – Если вас это успокоит, у меня их было семь.

Какой кошмар! Восемь сотрясений мозга! Бедный мой возлюбленный! Сколько он в жизни натерпелся, а теперь еще и это! Ну, ничего. Теперь я позабочусь о том, чтобы больше он никогда не чувствовал боли!

- Кхм… – неуверенно заговорил доктор Молфессо. – Одно могу сказать точно: еще два-три сотрясения – и мозг Вашего брата может не выдержать.

- Да, мы в курсе, – кивнул Эрнесто. – Еще, если я правильно помню, однажды он ломал левую руку, шесть раз его ранили ножами, еще два раза – из огнестрела. Ну, и еще он часто ломал ребра.

Чем дальше он говорил, чем больше становился ужас, разраставшийся в моей груди. Господи, как же моему возлюбленному было тяжело! Даже представить боюсь! Все! Теперь я его уже никуда от себя не отпущу! А то, не ровен час, он еще куда-нибудь полезет – с него станется…

- Часто – это насколько часто? – уточнил доктор Молфессо. – И по сколько ребер?

- Ну, как минимум, по два-три, – поморщился Эрнесто. – По одному редко. А что касается количества переломов, то здесь я, к собственному стыду, вынужден признать, что после второго десятка сбился.

Я не сдержала вскрика ужаса. Двадцать раз ломать по нескольку ребер! Боже, мой бедный мальчик! Не переживу, если с ним еще что-то произойдет…