Вечное Пламя

Марцио высказал предположение, что активационный газ, который, по-видимому, не создавал каких-либо проблем в камерах, заполненных воздухом, в вакууме вел себя иначе – несмотря на то, что по-прежнему исправно выполнял свою работу. К тому же в помутнении на поверхности зеркала, – признался он, – не было никаких признаков, указывающих на какое-либо новое явление: оно ничем не отличалась от патины, которая возникала в обычных условиях. Просто в отсутствие воздуха она появлялась быстрее.

У Карлы на этот счет не было ни одной подходящей теории, однако наблюдения Марцио не выходили у нее из головы. Если причиной помутнения был не воздух, то тогда что? Воздействие света или просто течение времени? Было бы нелепым просить Марцио сделать совершенно новую камеру для ее экспериментов, поэтому она и подготовила этот простой опыт. Чтобы измерить исключительно воздействие времени, второе зеркало, расположенное в другом вакуумном контейнере, было заперто в светонепроницаемом ящике.

Карла стояла у стола, устало разглядывая лампу. Ей пришлось вымаливать у Ассунто разрешение на использование солярита, несмотря на то, что эта горстка была ничтожно мала по сравнению с тем количеством, которое ежедневно сжигалось системой охлаждения Бесподобной. – Какова цель этого эксперимента? – раздраженно спросил он. На следующем собрании ему пришлось бы лично аргументировать свое решение перед Советом, поэтому объяснение ему требовалось как можно более содержательное.

– Понимание стабильности материи.

– И как именно этому поможет потускневшее зеркало?

– Если поверхность зеркала может меняться в вакууме, – стала доказывать Карла, – то это не химическая реакция, а нечто более простое. Если расположение светородов в зеркалите меняется под действием света, то нам, вполне вероятно, удастся заполучить отчасти нестабильную систему, доступную с некоторой вероятностью как для манипуляции, так и для изучения.

– В отличие от той, которая может взорваться прямо тебе в лицо. – Ассунто принадлежал школе, убежденной в том, что светороды в конечном счете окажутся простой выдумкой – он предпочитал считать, что материя непрерывна, а не представляет из себя набор дискретных частиц, – но в итоге все-таки подписал разрешение на выдачу шести скупей солярита.

Карла перечитала и подписала правила техники безопасности. Соляритовую лампу нельзя было оставлять без присмотра. Она встала у стола, но, проверяя студенческие работы по оптике, задними глазами продолжала следить за шипящим змеевиком лампы. После первой полудюжины работа стала нудной, но прежде, чем сделать перерыв она заставляла себя работать как можно дольше.

Карле говорили, что пока один из старших экспериментаторов из главного исследовательского комплекса не уйдет на пенсию и не освободит рабочее место, эту тесную мастерскую ей придется делить с архивариусом по имени Онесто. Тем не менее, ей с Онесто обычно удавалось выбрать рабочие смены таким образом, чтобы они почти не перекрывались, стараясь, таким образом, друг другу не мешать; к тому же работа в одиночестве имела свои преимущества.

Когда часы пробили четвертую склянку, она прервалась, чтобы их завести, а затем подошла к буфету и достала мешочек с земляными орехами. Сложив ладонь чашечкой, она высыпала на нее три ароматных лакомства, а затем зажала их в пальцах, чтобы не дать их бодрящему запаху вырваться наружу. Все ее тело трепетало от предвкушения, отгоняя уже начавшую сказываться на ней апатию. Однако Карла довела ощущение времени до настоящего искусства: за мгновение до того, как мышцы ее глотки уже были готовы с жадностью проглотить не приносящую удовлетворения пустоту, она бросила орехи обратно в мешочек и быстро положила его обратно в буфет.

Я их проглотила, – убеждала она себя, вытирая губы рукой и незаметно засовывая три пальца в рот. – А это послевкусие.

Она снова взяла стопку студенческих работ, а затем мельком оглянулась на те, которые уже успела проверить. Мужчины справлялись с заданием лучше женщин, – заметила она, – ненамного и не в каждом конкретном случае, но в целом закономерность была очевидной. Карла раздраженно ударила по боковой поверхности стола; лампа в трех поступях от нее ответила шипением и замерцала. На последнем курсе ей так часто доводилось видеть женщин, не справлявшихся с учебой, что она дала себе обещание не допустить подобного среди собственных студентов. На своих занятиях она всегда подталкивала женщин к тому, чтобы они участвовали в общей работе, чтобы задавали вопросы и отвечали, не проводя весь урок в состоянии голодного оцепенения, но теперь собиралась уделить этому больше внимания и выбирать среди прочих тех, кто уже начинал терять концентрацию.

Тех, кого, вероятно, ждала участь Сильваны.

– Да уж, – пробормотала она. – Тогда я просто стану выдавать мешочки с орехами. Проблема решена.

– Ты уверен, что тебя все устраивает? – спросила Карла у Онесто.

Он осмотрел приспособление с почтительным, но отнюдь не испуганным видом.