Вечное (СИ)

Ближайшие ко мне вершины условного множества треугольников сомкнулись в одной точке. Я снова развернула фигуру “лицом” к залу так, чтобы сомкнутые вершины оказались внизу. Затем наклонила. Сидящим равносторонний треугольник должен был казаться вытянутым.

– А теперь, играют девочки. Потому что у нас… – я шевельнула пальцами.

– Веер! – выкрикнули из зала несколько голосов.

– Именно. Или вариативность. Которая выглядит как последовательность. А поведение этой последовательности при стремлении к бесконечности образует… – Я опрокинула “веер” плашмя, коснулась стилусом обозначенного вектора с индексом и изобразила рукой круговое движение.

– Спираль, – улыбнулся со своего места Мар и с исключительным самодовольством добавил: – Бесконечно. Прекрасна.

– Именно.

Я выдернула из наслоений продолжающей достраиваться визуализации одну из плоскостей, развернула к залу и вновь запустила рекурсию. Треугольники множились, в глазах рябило, будто фигуры перетекали одна в другую, проворачивались, менялись местами и вновь и вновь повторяли сами себя. Как части вечного калейдоскопа.

– Идеальная последовательность, которая бесконечно стремится к конечному пределу, демонстрируя циклическое поведение и ведет себя хаотично. Три и четыре, – я говорила, а на мониторах членов аттестационной комиссии бежали вереницей формулы, описывающие представленное мною. – Три опоры – три силовых потока – и импульс, одновременно являющийся якорем. Статичная система, способная динамически развиваться.

– Я вижу здесь только “три”, мажиния Холин, – также, как и я его, поименовал меня магистр “толто”, – где же “четыре”?

– Все просто, – ответила я, а в зале больше не смеялись, в зале было тихо. – Импульса может не случиться. Или он… замрет.

Я коснулась проекционного поля. Визуализация, похожая на пестрый цветок, тоже замерла.

– Якорь удержит систему в равновесии, но система останется статичной относительно вектора развития, мертвой, при том что внутренняя цикличность сохранится. Самый простой пример – некроконструкт с заданным алгоритмом поведения. Вариативность присутствует, но она конечна. Задайте ему что-то, что не предусмотрено программой, и все развалится. Хорошо, если не в прямом смысле.

– Вы в логической петле. – Это магистр “атта”. – Получается, что ваша динамическая система замкнута на себя же и в конечном итоге статична, поскольку ограничена.

– Не замкнута. Открыта. Импульс и является якорем, а якорь – импульсом. Вы просто не с той стороны, маджен. Чем статический якорь отличается от динамического?

– Статический якорь выносится за схему, а динамический вписывается, потому что должен с ней взаимодействовать, а не только удерживать. Но он все равно извне, в другой плоскости, – словно безликий голос из динамика общественной кабины информатория произнес Арен-Тан.

– И тут самое время напомнить, что статика не что иное, как грубая динамическая система. А всякая динамическая система, как я уже говорила, способна развиваться. Тогда вынесенный за систему статический якорь…

– Импульс, – сказал Есмал, и я точно знала, что у него перед глазами заново и совсем в ином свете проносятся события в Корре, в которых мы с ним участвовали.

– Это и есть “зеркало Холин”, – произнесла я. – Система не замкнута, она бесконечно отражена. Но у нас тут замерло. Не хотите побыть импульсом, магистр Есмал? Подниметесь ко мне?

Есмал скривился, но встал и поднялся на сцену с кафедрой. Я попросила его подцепить условную точку застывшего импульса, из которой расходились нижние лепестки спирального веера и оттянуть.

– Из рогатки когда-нибудь стреляли, Каен? – прищурившись, сказала я, не без удовольствия вспоминая, практический урок подчинения восставшего, устроенный мне Холином. – Не стесняйтесь, оттяните и пальните как следует.

Желчная крокодилья маска на лице Есмала дрогнула, на мгновение показав человека, мальчишку, еще не обремененного сонмом правил. Он отвел руку дальше, струны виртуальных связей натянулись, как резинка, пальцы разжались. Ядро прошило замершую визуализацию насквозь, потянув конструкцию за собой, выворачивая веер наизнанку и одновременно запуская новую циклическую последовательность – бесконечную спираль.

22

Я вышла первой. Далеко не сразу. Была еще куча вопросов, касающихся взаимодействия внутри системы. Я стерла язык до дыр, руки были не в силах удерживать стилус – пальцы сводило, как на первом занятии по базовым жестовым знакам. Когда наконец все закончилось, я поняла, зачем в зале было столько представителей конгрегации. Стремящимся наружу зрителям, не обремененным должным уровнем допуска, поголовно дарились сувениры в виде заковыристой печати молчания, чтоб не только сказать, но и написать, и даже потыкать пальцем в аналогичное и никак не мог, не говоря о том, чтобы услышанное и увиденное использовать.