Вечность - Благая Весть

Не успел Антипа закрыть глаза, как пред ним по­явилась голова Иоанна Крестителя. “Что, пришло время задуматься о своей жизни?” — “Да, но почему ты без тела?” — “Ирод, мое тело осталось в ваших потехах. Неужели ты забыл об этом?” — “Нет, я не виновен”. — “Да разве я говорю, что ты виновен. Это совесть твоя говорит тебе об этом, а в совести своей ты видишь мою голову”. — “Иоанн, прости меня”. — “Нет, ищи проще­ние в самом себе, и коль найдешь, то скажи мне об этом, ибо я тебя буду навещать очень часто, даже в тех местах, где ты и ждать меня не будешь. Ведь все едино на белом свете, ты убедился в этом, когда увидел Иисуса после Его распятия”. — “Иоанн!” — “Нет, Антипа, луч­ше поговори с самим собой, и тебе станет легче, а может быть, и еще труднее”. — “Но как же я могу говорить сам с собой?” — “Очень просто: смотри сюда, скажи, кого ты видишь?” — “Иоанн, я вижу самого себя”. — “Так не бойся, обратись к самому себе”. — “Нет, я боюсь. Иоанн, убери его, я на него не могу смотреть”. — “Неужели ты брезгуешь самим собой?” — “Да, брезгую, ибо я опроти­вел сам себе”. — “Смешно, смешно. Подойди лучше и поцелуй себя”. — “Я не могу это сделать”. — “Тогда за тебя это сделает Понтий”. — “Иоанн, а почему у него есть тело, а вместо головы одни уши?” — “А разве ты не понимаешь”. — “Нет, я не могу понять”. — “Голову его съели”. — “Кто съел?” — “Мысли”. — “Значит, он мучается в них?” — “А как же ты думал? Они его не обошли стороной”. — “Увы, это не так, ибо всяк человек мыслит. Иоанн, Иоанн, я-я, — Антипа проснулся, — Господи, это лишь сон или… нет, лишь сон. На воздух, на свежий воздух немедля нужно выйти”. Был полдень. “Как долго я спал, солнце уже высоко. Слуги, воды мне, жажда меня замучила. Я же просил воды, зачем же вино мне подаете?” — “Извини нас”. — “Нет-нет, не уносите, дайте сюда вино и уходите отсюда”. Выпив вино, Ирод присел. “Ну, как ты чувствуешь себя?” — “Хорошо”. — “А совесть твоя как?”

— “Не знаю, ибо не видел я ее. Но кто со мной говорит?” — Ирод подскочил. Рядом не было никого. “Что со мной? Господь, ответь мне, что со мной проис­ходит?” — “Ничего страшного, не бойся, ты не болен. Это поступки твои говорят с тобой”. Антипа упал. Очнулся он в опочивальне, возле него стояли Понтий с Клавдией. — “Понтий, что со мной?” — “Не знаю, но ты на улице упал в обморок. Слуги тебя занесли сюда и позвали меня”. — “Наверное, я снова заболел?” — “Антипа, все возможно”. — “А сейчас что: день или ночь?” — “Ночь, Антипа, ночь, ты можешь встать”. — “Сейчас попробую”. Антипа поднялся, в голове все шумело, казалось, что она сейчас разорвется на на­сколько частей. — “Понтий, чувствую, что это мой конец приближается”. — “Да погоди ты говорить об этом. Просто твоя болезнь не хочет с тобой прощаться, вот она и ходит рядом с тобой. Ты лучше ложись в постель, а то вид у тебе плачевный”. — “Я боюсь ложиться”. — “Почему?” — “А вдруг она снова при­дет ко мне”. — “А что, разве у тебя есть женщина?”

— “Нет”. — “А кто же тогда?” — “Голова Иоанна”.

— “Вот-вот, Антипа, я же говорил, что болезнь твоя ходит рядом с тобой”. — “Понтий, это не болезнь”.

— “А что же тогда?” — “Не знаю как тебе сказать, но что-то извне”. — “Я не пойму тебя, Антипа. Из­вне?” — “На мой взгляд то, что порой мы не видим, но оно само себя проявляет”. — “Понимаю тебя, Антипа, хотя только тебя, но не твою болезнь”. — “Понтий, какой ты глупый. Ведь болезнь есть одно, но рядом с ней есть что-то и другое, которое нас всех грешных и крутит как хочет”. — “Изволь, это тебя крутит, я же пока в своем уме”. — “Ступайте отсюда, все равно ничего не поняли и не поймете”. — “Клавдия, идем, пусть слуги с ним побудут”. — “Понтий, вот видишь…” — “Знаю, что ты хочешь мне сказать, поэтому, Клав­дия, молчи”.