Вечность и Луна

Хвазад ощутил новое заклинание первым, вскинулся посреди диалога, замер настороженно и бросился вон, Расгард заметил секундой позже, не сразу определил источник, но ноги сами понесли его за Хвазадом. Они не успели – маленький переулок взлетел в воздух, сдергивая не только пелену, но и саму сущность. Хвазад успел лишь вскинуть руку, выставляя барьер. Расгард подключился следом, защищая и их, и уцелевший к тому моменту город. Хвазад держал магов внутри пустоты, вытягивал их обратно в реальность, Расгард следил, чтобы их самих не снесло безудержной мощью. Приди они чуть раньше, жертв было бы меньше. Половина города не превратилась бы в провал реальности. Но они не пришли.

Расгард лишь успел заметить, как безвольно опускается рука Хвазада, как разжимаются пальцы, как падает на пол красная ткань. Плата за магию светлых была разрушительной. Но без нее они все были бы мертвы.

Расгард едва держал, Хвазаду было не легче. Они стояли плечом к плечу, отчаянно цепляясь друг за друга, пытались выстоять. Но их, даже их, сносило.

Хвазад не стал ничего говорить, Расгард сам почувствовал иной непривычный поток, заметил, как тот одной рукой достает из кармана какой-то артефакт, как тот сияет собранной силой. Нет ничего лучше светлой магии, чтобы погасить темную. Жаль только, светлых под рукой в тот момент у них не оказалось.

«Держи».

Хвазад словно перекинул ему поводья – секунда, и иной мир Расгарда питал не только барьер, но и ведущие к жертвам по ту сторону нити. Расгард стиснул покрепче зубы. Хвазад поднял артефакт. Было тяжело. Расгард видел, как светлая магия прошивает чужое тело насквозь, выворачивает наизнанку органы, дробит кости и рвет вены, видел, как крошится живая сущность, как по темным протокам льется сила и сливается со светлой магией. Воплощение невозможного. Расгард видел все своими собственными глазами, но предпочел бы обо всем забыть. Потому что это рушит законы. Потому что светлые и темные как два полюса – несовместимы. Хвазад их совместил. Погнал светлую магию собственной волей вперед, схлестнул ее с темной мощью, вплел свой иной мир, подстегнул, сперва втаскивая обратно темных магов, а потом медленно, шаг за шагом, ломающимися костями и литрами крови закрывал брешь в мироздании. Его волей утихла буря. Его волей барьер запечатал темную пустоту – потом разберутся. Его волей живы все.

Хвазад рухнул там же, Расгард тогда испугался за него второй раз за жизнь, но сам едва мог пошевелить и пальцем, после такого взрыва иной мир в голове сходил с ума завывал и бился, прорываясь вперед, открыть бездну снова. Расгард почти не справлялся. Если бы не пришедшие на помощь стражи-тени. Он не сопротивлялся, когда они выделили кого-то, чтобы оттащить их обоих в таверну, только бросил, что, если найдут светловолосого парнишку, пусть притащат и его тоже. Остальные тени кивнули, рассеиваясь в пространстве, и память словно выключили, включив обратно только на следующее утро. Хвазад тоже тогда уже очнулся, но нанесенный его телу урон был слишком велик: прошло три дня, а лучше ему не стало, темный мир не хотел излечивать своего хозяина, слишком обиженный иной силой. А еще он не знал компромиссов.

Расгард устало сел на край кровати, протягивая Хвазаду очередное полотенце. Тот даже не кивнул, выглядя хуже, чем за всю историю их знакомства, а повидали они немало. Даже смерть. Расгард тоже чувствовал себя выжатым, как и все маги города – бездна отозвалась в каждом, каждого затронула, не обошла стороной никого. Но хуже всех пришлось побывавшем внутри. И Йохану, устроившему все это.

«У парня слишком широкий проток» – заметил Хвазад после того, как выслушал скудные данные теней на второй день. Расгард это и сам уже осознал. Если они не научат его контролировать иной мир, иной мир поглотит его самого. И реальность заодно. И у него это неплохо выходило.

Они не обсуждали случившееся, не до того было. Но Расгард злился. Злился, что взялся растить нечто неподвластное даже им, что замахнулся выше собственной головы. Злился, что недомерок чуть не убил Хвазада. Этого Расгард простить не мог. И не хотел.

Он чуть придержал чужие плечи, когда Хвазад снова зашелся в кашле, а после обернулся на растворившуюся с легким скрипом дверь. На пороге стоял тень – безликий страж города, – Расгард не видел его лица за плотной пеленой, хоть и увидел бы, если бы захотел, но сейчас было не до того.

– Ваш друг очнулся. – Тень стоял, сложив за спиной руки, ждал. Расгард поднялся молча, как единственный, кто мог сейчас что-либо сделать, объяснить, скрыл собственную боль куда поглубже, кивнул.

– Веди.

Тень развернулся, выходя в коридор, а Расгард бросил у двери взгляд на Хвазада, получая легкое движение головы в качестве заверения. Хвазад умирать не собирался. Хорошо.

София была здесь же, рядом, сидела у изголовья, перебирая когтистыми лапами, если что случиться – она доложит, хоть Расгард и не сильно доверял крылатой твари. Но в вопросах жизни и смерти она еще не подводила. Пока никогда.