Вечность любить тебя

-Да, я помню. Очень приятно, — пытаюсь выдавить из себя улыбку, но получается не очень, так как подруга тычет локтем вбок.

-Взаимно, — вежливо отвечает, а потом поворачивается к лучшему другу папы. - Иван, могу ли я пригласить вашу дочь на танец? — а у меня в тот же миг горит красной кнопкой жирное «Нет», но чёрт возьми, кто меня спросит.

-Да, позволяю, — учтиво отвечает Иван, и Артур протягивает мне руку, а я смотрю на неё и не могу вложить свою. Всё бунтует против. Каждая клетка тела и души кричит, чтобы не соглашалась, но вместо того, чтобы отказать, вкладываю свою ладошку в его, и мы срываемся с места.

Мужчина вытаскивает меня на середину зала, обнимает за оголённую спину рукой и прижимает к себе. Вздрагиваю. Мне неприятно, но сделать ничего не смогу. 

Мы кружимся в танце. Мой спутник ведёт медленно, но по телу не бегут мурашки от соприкосновения его ладони с моей спиной. От него не бьёт током, и не закатываются глаза от наслаждения, только потому, что он рядом. И самое главное — от него не бьётся сердце, в ритме от которого чувствуешь, что умрёшь. 

Артур Вениаминович, о чём-то говорит, спрашивает, а я только и делаю, что отвечаю невпопад и улыбаюсь, как дурочка. Да, хороша болванка, ничего не скажешь. 

Вмиг чувствую прожигательный взгляд между лопаток, спускающий по спине, как раз как и движение своего спутника в танце. Замираю. Тело начинает гореть, а меня всю мелко потряхивать. Сердце пронзает один-единственный, но мощный удар. А я, не выдержав, оборачиваюсь, встречаясь со льдистыми глазами, что покрылись кромкой льда, прожигающий меня, а в частности, мою спину.

Глава 4.2

Аня

Меня прожигает холодный и злой взгляд Беркута. Он смотрит прямо в упор. Нас разделяет всего несколько метров, но даже отсюда, я вижу, как ходят ходуном его жевалки на скулах. Как он хмурится, а рука, что держит стакан с какой-то жидкостью сжата с такой силой, что вот, вот он лопнет, разбиваясь в ладони, врезаясь мелкими осколками в руку. Меня бьёт озноб, а по телу проходит разряд и мелкие иголки кусают кожу, как будто я не в душном здании, а на улице, раздетая в сорокаградусный мороз вышла.

Моё тело начинает гореть, пылать, только от одного колючего взгляда двух бездн. Помню, как он меня целовал, зажимая в углу клуба. С какой жадностью, страстью преподал к моим губам, который помнят ещё его вкус. Закусываю нижнюю губу и устремляю свой взгляд прямо на него. 

Чёрт! Аня о чём ты думаешь, чёрт тебя подери...? Вчера он сначала зажимал тебя в грязном клубе возле туалета, а потом пялил двух баб, что скорей всего повелись на его мордашку. Хм, не спорю, он хорош собой, но никак не возбуждает и не импонирует. Вот от слова совсем.

Не знаю, что он здесь делает и почему так на меня смотрит, да и мне всё равно. Ещё вчера он уводил с собой двух красоток, а сегодня прожигает меня насквозь — будто я ему изменила. Кабель. 

Так, стоп, Богданова! Сейчас с тобой рядом мужчина, что крепко держит, ведёт тебя плавно в нежном танце, а ты всё никак не можешь отвести взгляд от этого кабеля.

-Анна, что-то случилось? — раздаётся совсем рядом возле уха. Вздрагиваю, поворачивая голову обратно, встречаясь с внимательным взглядом карих глаз своего спутника.

-Нет, всё хорошо. Просто увидела знакомую, — стараюсь улыбнуться, но выходит совсем вяло. 

И походу мне совсем не поверили, так как рука, что лежит на спине, прижимает ближе к себе, а взгляд, прожигающий мою спину в той самой области, горит настоящим пеклом будто я горю в самом настоящем аду. Но стараюсь не обращать на это внимание. Мне совсем неинтересно почему Беркутов так смотрит на меня. Пусть проваливает к чёрту. 

Мой партнёр прижимает к своей груди сильнее, делая шаг назад, потом в сторону, а я смотрю на него. И он совсем не вызывает у меня положительных эмоций. Не знаю почему, но от него хочется поёжиться и спрятаться. Несмотря на то, что он вежливый и вроде приличный человек, но от него исходит какая та плохая энергетика. Я это почувствовала ещё тогда, когда он вместе с отчимом подошли к нам с Алей.

Не успеваю понять, что происходит, как меня резко отпрянуло от Артура, крутануло и я, как будто падаю, но руки Артура Вениаминовича держат крепко за талию, а я не могу успокоить своё сердцебиение от неожиданности. Смотрю прямо в глаза мужчины, нависающего надо мной, а в них лёд. Он держит меня так, словно я ему принадлежу и даже не подумывает отпускать.

-Не помешаю? — раздаётся недовольное сверху. Вздрагиваю, поворачивая голову в сторону человека, что нас «потревожил». Беркутов. 

Сейчас ещё сильнее я вижу в его глазах злость и ненависть. Он недоволен. И прожигает меня взглядом, о чём говорит — мне точно не поздоровится.