Вечность на двоих

— Мы уходим, — проворчал Ролан.

— Отлично. Вы не обязаны сильно избивать полицейских на выходе. Они в курсе. Убедительно сыграйте свою роль, не более того.

Вейренк успел вовремя доплестись до своей палаты — Адамберг как раз выходил из 435-й — и без сил упал на кровать. Он ведь так и не узнал тогда, почему отец согласился продать виноградник.

XLII

— И тогда мудрая серна совершила жуткую глупость, просто из ревности, несмотря на то что прочла все книжки. Она пошла к двум страшным волкам, которые, на беду, оказались к тому же ужасно тупыми и злобными. «Остерегайтесь рыжего козлика, — сказала серна, — он вас проткнет рогами». Долго ли, коротко ли, волки подстерегли рыжего козлика. Они были ужасно голодные и проглотили его целиком, и больше про него никто никогда не слышал. А черный козлик на радостях стал жить-поживать и добра наживать с белками и сурками. И своей козлицей. Да нет, Том, все было не так, потому что жизнь богаче схем, равно как и мысли козликов. Черный козлик набросился на волков, и, хоть он и опоздал, ему удалось обломать им клыки. Оба зверя убежали, только их и видели. Но рыжего все-таки укусили в бедро, и черный вынужден был его лечить. Не мог же он оставить его умирать, как ты считаешь? А в это время козлица пряталась. Не хотела она выбирать между рыжим и черным и очень сердилась. Тогда оба козлика сели в кресла, раскурили трубку и стали разговаривать. Но по любому пустяку они начинали бодаться, потому что первый считал, что он прав, а тот ошибается, а второй думал, что говорит правду он, а второй лжет.

Ребенок положил пальчик на глаз отца.

— Да, Том, все непросто. Это совсем как opus spicatum, с рыбьими костями в разные стороны. Тем временем появилась Третья девственница, которая жила — не тужила в норе вместе с песчанками. Она питалась одуванчиками и подорожником и не переставая дрожала — с тех пор как дерево чуть было не раздавило ее. Третья дева была совсем крошечная, она пила много кофе и не умела защищаться от злых лесных духов. Однажды она позвала на помощь. Но некоторые козлики разозлились, они уверяли, что никакой Третьей девы не существует и что нечего терять время попусту. И черный козлик сказал: «Ладно, закрыли тему». Смотри, Том. Я поставлю еще один опыт.

Адамберг набрал номер Данглара:

— Капитан, это опять же для ребенка. Жил-был король.

— Так.

— Он влюбился в жену одного из своих генералов.

— Понятно.

— И отправил соперника на войну, зная, что посылает его на верную смерть.

— Так.

— Данглар, как звали этого короля?

— Давид, — ответил Данглар бесцветным голосом, — а генерала, которым он пожертвовал, — Урия. Давид женился на его вдове, и она стала царицей Вирсавией, будущей матерью царя Соломона.

— Видишь, Том, как все просто, — сказал Адамберг сыну, приникшему к его животу.

— Вы это мне, комиссар? — спросил Данглар.

Адамберг вдруг осознал, что голос его помощника по-прежнему лишен всякой жизни.

— Если вы считаете, что я послал Вейренка на смерть, то вы правы, — продолжал Данглар. — Я мог бы заверить вас, что я этого не хотел, поклясться, что у меня и в мыслях этого не было. И что из того? Что дальше? Кто поручится, что я не хотел этого подсознательно, сам о том не догадываясь?

— Капитан, вам не кажется, что мы и так достаточно дергаемся из-за того, что думаем на самом деле, чтобы еще заниматься тем, что могли бы подумать, если бы подумали?

— И все-таки, — еле слышно ответил майор.

— Данглар. Он не умер. Никто не умер. Кроме вас, возможно, раз вы собираетесь агонизировать у себя в гостиной.

— Я в кухне.

— Данглар.

Ответа не было.

— Данглар, возьмите бутылку и приезжайте ко мне. Мы тут вдвоем с Томом. Святая Кларисса пошла пройтись. С дубильщиком, я полагаю.

Комиссар быстро повесил трубку, чтобы Данглар не смог отказаться.

— Том, помнишь мудрую серну, которая очень много читала, но сделала ужасную глупость? Так вот, у нее в мозгах царила такая путаница, что по ночам она сама не могла в себе разобраться. Иногда даже днем. И ни ее мудрость, ни знания не пригодились ей в поисках выхода. Пришлось козликам бросить ей веревку и тянуть изо всех сил, чтобы вытащить ее из болота.

Внезапно Адамберг поднял глаза к потолку. На чердаке что-то приглушенно скреблось. Значит, святая Кларисса продинамила дубильщика.

— Ничего страшного, Том. Это птичка или ветер, если только не шуршание платья, волочащегося по земле.