Вечность в смерти

– Но теперь я все понял, – между тем продолжал экскурсовод. – Залог успеха – присутствие монеты в этой комнате и на портрете. Вы возвратите ее в родовое поместье Уэстморленд, в тысяча восемьсот пятый год.

– Уэстморленд? Я не ослышалась? Вы сказали Уэстморленд? – воскликнула Эми. – Так вот где все начиналось?

Саймон лишь покачал головой. Надо же, какой изощренный замысел! Но зачем? Этого он по-прежнему понять не мог.

– Мистер Арбакль, – осторожно начала Эми, – почему вы так уверены в том, что именно Саймон должен возвратить монету и что именно в тысяча восемьсот пятом году она стала волшебной? И кстати, что произойдет вслед за этим?

– Вам не о чем беспокоиться. Ваша единственная обязанность – удостовериться в том, что монета попала к графу.

– Если монета останется там, как же мы вернемся?

Это был настолько правильный вопрос, что Саймон подумал, не стала ли Эми такой же жертвой сумасшедшего экскурсовода, как и он сам.

– Мы сможем вернуться, поскольку монета гарантирует обратное путешествие после того, как наша миссия будет выполнена, – тем не менее высказал свою гипотезу он. – Это пока только мои соображения, но я готов побиться об заклад, что прав. Да?

– Я не совсем в этом уверен, мистер Уэст, – покачал головой экскурсовод. – Наша цель – убедиться в том, что монета находится в том времени, где ей положено быть. Все остальное довершат судьба и удача.

– Путешествие во времени во многом дело случая, – сказала Эми. – Поэтому ваша вера в монету должна быть очень сильной.

Настолько дело случая, что Саймон решился на блеф.

– Тогда давайте сядем и попробуем сделать это прямо сейчас, – сказал он. – Можем приступать, мистер Арбакль? Глаза закрывать нужно?

Экскурсовод молча кивнул. Эми взяла со стола монету и сунула ее в карман джинсов. Затем она села рядом с Саймоном и взяла его за руку. Если это была попытка отвлечь Уэста, ее следовало признать удачной. Ладонь у Эми Стивенс была мягкой, а пальцы длинными и тонкими. Эта ручка рождала желание не только защитить ее обладательницу, но и более глубокие чувства.

– Очень хорошо, мистер Уэст. Благодарю вас обоих. Вы правы. Лучше всего отправляться ночью, когда ваше прибытие увидит меньше людей.

Арбакль дождался утвердительного кивка Саймона и продолжил:

– Прошу прощения, но вы не должны держаться за руки или сидеть слишком близко друг к другу. Вам надлежит быть в одном месте и в одно время, но порознь, а не вместе.

Саймон немного, совсем немного, отодвинулся.

– Все, что вам нужно сделать, – это закрыть глаза и представить себе то место, где вы хотите оказаться.

– В Уэстморленде, в год, когда был написан портрет. Вместе с Эми, – тотчас сказал Саймон.

Слабость охватила его прежде, чем он успел спросить себя, чем и когда его отравили. Голова Уэста откинулась на спинку дивана. В следующую секунду он провалился в глубокий сон.

4

– Нет, миледи, ваша новая компаньонка еще не прибыла.

Этот голос вытащил Эми из объятий глубокого сна, в котором далеко не все видения были приятными. Теперь обрывки образов и звуков, отголоски пережитых во сне чувств бледнели и растворялись, а на смену им приходило ощущение опустошенности и тревоги. Эми заставила себя открыть глаза, полагая, что иметь дело с реальным миром ей будет легче.

Но, сделав это, она тут же вновь зажмурилась. Кабинет, диван, Саймон, экскурсовод… Ничего этого нет. Боже правый, где же она очутилась? И где Саймон?!

– Прошу прощения, леди Анна, – вновь послышался тот же голос. – Я знаю, что миссис Брейнтри всегда присылает кого-нибудь так скоро, как только это возможно, но в последние несколько дней шли непрерывные дожди. Вне всякого сомнения, кареты сейчас двигаются медленнее, чем обычно.

Кареты?..

Беспокойство Эми сменилось волнением. Чувство страха она решила игнорировать – по крайней мере, пока.

– Это отговорки, Марта, – судя по всему, говорила молодая женщина. – Слава Всевышнему, мы живем не в прошлом столетии. На дворе тысяча восемьсот пятый год, и дороги стали намного лучше, чем раньше.

1805 год? Либо путешествие во времени действительно совершилось, либо она оказалась невольной участницей какой-то тщательно продуманной постановки. Но мистер Арбакль совсем не походил на персонаж реалити-шоу, и разве она, Эми, не должна была предварительно дать письменное согласие на участие в нем? А между прочим, реалити-шоу «Вечер в доме эпохи Регентства» могло бы стать бомбой. Однако маловероятно, что в обозримом будущем кто-нибудь попытается его устроить.