Вечные каникулы (ЛП)

Позади главного здания школы находились две спортивные площадки и площадка для крикета, огороженные деревьями. В школе регби преобладал над футболом, и по обе стороны поля стояла пара огромных регбийных ворот. Мак отрядил нескольких мальчишек сломать одни ворота, разобрать и пересобрать в форме креста, который лежал на земле в ожидании установки в одну из пустых лунок.

Он намеревался распять Бейтса.

— Нельзя этого позволить, — спешно произнёс Нортон, когда правда была явлена наружу.

Мы сидели в лазарете и через окно смотрели на эту жуткую конструкцию и всё, что она представляла.

— Если мы ему позволим, тогда… не знаю, что. Ничего хорошего.

— И как ты намерен его остановить? — поинтересовался я. — У него целая толпа постоянно вооруженных и полностью верных пацанов. Поначалу они поверили ему по глупости, но потом, после того, что они сделали с Матроной, они виновны не меньше, чем он, и им об этом известно. Они в его власти, и я не думаю, что они будут колебаться, если Мак прикажет нас пристрелить. Не сейчас.

Нортон кивнул.

— Я тут поспрашивал, осторожно, как мог, но никто не видел, что случилось той ночью. Я не могу выяснить, кто из пацанов ходил в ту комнату.

Находясь в одиночестве в лазарете, с мыслями, сосредоточенными на боли, у меня было полно времени разобраться, что случилось с Матроной. «Твоя очередь пришла?» — спросила тогда она. Поначалу подтекст этого вопроса вызвал во мне ужас, но затем, пока тянулась длинная ночь, отвращение сменилось раскалённой вспышкой гнева, яростью, которую я и не думал, что способен ощущать. Это меня изменило. Всё стало гораздо проще.

— Значит, предположим, что все, — сказал я. — Каждый из этих козлов ответственен за то, что случилось с Матроной, и каждый из них за это заплатит. Когда они заходили в ту комнату, они пересекли черту. Он их инициировал.

Я был благодарен за то, что оказался прикован к постели, но эта радость вызвала у меня чувство вины. Если бы мне пришлось участвовать, меня либо убили бы при попытке это предотвратить, либо заставили участвовать под прицелом. Я это понимал, но мне всё равно казалось, что я должен был защитить её, что я должен был что-нибудь сделать, что угодно.

— Теперь они, как он, — продолжал я. — Он их такими сделал, и недооценивать их нельзя. Они верны, глупы и, как мы выяснили, способны на очень многое. Мы должны быть очень осторожны. Играть на долгой дистанции.

— Бейтс так долго не продержится.

— Не продержится, — согласился я. — Скорее всего, не сможет.

Нортон вопросительно посмотрел на меня.

— Значит, ничего делать не будем? Просто позволим им?

Я взглянул на крест и обдумал варианты.

— Нет, Не будем. Но я вижу только одну возможность, при которой нас не распнут вместе с ним. Мне это не нравится, и тебе тоже не понравится.

Когда я рассказал Нортону, что мне от него требовалось, с его лица сошла вся кровь.

* * *

— Придёшь на вечеринку? — спросил Мак, подкатывая кресло к кровати. — Обещаю, браток, будет шикарно!

— Не пропущу ни за что на свете, сэр. — Я изобразил самую злобную улыбку, и впервые я делал это не по принуждению и не притворяясь. Я ощущал себя охотником, чувствовал беспощадность, концентрацию, спокойствие.

— Молодчина, Ли. — Он шутливо пихнул меня в руку, а затем помог перебраться в кресло. Я даже не пытался скрыть дискомфорт и боль; если основной план не сработает и придётся прибегнуть к плану Б, нужно, чтобы Мак был уверен, что с ногой у меня всё очень плохо.

— Всё болит?

— Ага. Немного. Жаль, Матроны нет, не хочу, чтобы гангрена началась.

— Сучка уже далеко сбежала, но мы её найдём. Ради тебя, Ли, обязательно найдём.

Он выкатил меня за дверь, провёз по коридору к лестнице, где ждал Пейтел, чтобы спустить меня вниз.

— Вообще, Ли, знаешь, прошлой ночью ты пропустил всё веселье.

Сохранять спокойствие в подобных ситуациях становилось всё проще; гнев позволил держать себя под контролем.

— Правда? И что там было?

Мы подъехали к лестнице, и Пейтел ухватился за передние колеса.

— Как ты сказал тогда, Пейтел? Той ночью. Проверка качества, да?

На мгновение Пейтел почувствовал себя неуютно, но возможно это было вызвано тяжестью кресла.

— Так точно, сэр. Высшее качество.

— В общем, преподали сучке урок. Объяснили, кто тут главный. Жаль, тебя там не было, Ли. Полагаю, она всегда тебе нравилась, да? Позор, что тебе так и не удалось присунуть, да?

Я представлял, как беру нож, медленно вонзаю в его бьющееся сердце, и улыбаюсь, глядя в его умирающие глаза.

— Значит, — с энтузиазмом произнёс я, — оно стоило бы того, чтобы получить гангрену!

Мак и Пейтел рассмеялись. Все мы трое — соучастники одного преступления.

Мы спустились с лестницы и меня выкатили на задний двор.