Вечные любовники

Не прерывая ласк, другой рукой я потянула его плавки — сначала с правого бедра, потом с левого, а затем и с ягодиц, задержавшись на минуту, чтобы их погладить. Потом рванула плавки, натянув их на колени. Колышущиеся в воде пузыри затрудняли обзор, и его пенис, казалось, подрагивал и мерцал в жаркой глубине ванны.

Я положила обе ладони на его ягодицы, чувствуя подрагивание его мышц. Взгляд Пола был исполнен страстного томления, и мне захотелось немедленно нанизать себя на него, скакать на нем, пока он не взорвется внутри меня. Но нет — он опять вспомнит про кондом, а я не хотела испортить момент.

Я пощекотала промежность, а затем медленно провела пальцами по ягодице и бедру. Погладила волосы на лобке. Я видела, как темнеют его глаза, слышала, как учащается дыхание. А еще я видела — помимо желания, так ясно написанного на его лице, — видела и чувствовала нечто куда более глубокое, сильное и истинное, чем плотская страсть, нечто более могущественное, чем магия. Вечное, как сама душа.

Любовь.

Мой любимый. Мой Белый Рыцарь. Позволь мне любить тебя, Пол.

Я ласкала его жезл — теперь мне не мешал купальный костюм. Только его обнаженный мускул в моей руке, только он сам, из крови и страсти. Я услышала, как Пол в забытье прошептал мое имя.

— Боже мой, Джесс, — снова и снова шептал Пол, произнося мое имя как молитву. — О Бог мой, Джесс…

Я погрузилась в воду глубже, еще глубже. Моя голова скрылась под водой, и вода хлынула в нос.

Ужас.

Я вырвалась на поверхность, выплевывая воду. Ноздри горели, меня сотрясал кашель. Я не могла глубоко вздохнуть.

Лицо залила краска, но не от кашля. Глупое человеческое тело! Я частенько доводила клиентов, особенно богатых и бесстыдных, в горячей ванне или в бассейне, но никогда, никогда ни на миг не прерывалась из-за того, что начинала захлебываться и тонуть! Это я предоставляла им, и они достигали пика, а потом засыпали. Их тела соскальзывали в воду. А души и так уже принадлежали мне.

Но это было вечность назад. Теперь я человек. Глупое, беспомощное человеческое существо. Мое горло сжалось, что-то холодное и мокрое окутало сердце.

Рука Пола, сильная и ласковая, была на моем плече; и я услышала встревоженный голос:

— Детка, что с тобой?

Я кашляла, по лицу текли слезы. Покачав головой, я сбросила его руку. Не надо на меня так смотреть!

Но очевидно, сегодня его телепатические способности дали сбой, потому что он продолжал нести милую чепуху, пока в конце концов я не сумела нормально вздохнуть. Мои ноздри горели — казалось, с них была содрана кожа. Каждый вдох гнал ледяной холод прямо в мозг. Разве может обычная вода обжигать, словно Огненное озеро?

Я заморгала, чтобы скрыть слезы, и уставилась в сад. На новые розы, которые сияли, как свежепролитая кровь, в лунном свете. Они раскачивались на легком ветерке, и я слышала — ветерок донес до меня цветочный смех!

Моя шея ушла было в плечи, но я постаралась расслабиться. Иначе Пол поймет — что-то не так. Какая бы мерзость тут ни копошилась, она не тронет Пола. Значит, пока я с ним, мне только и нужно, что игнорировать их насмешки.

Розы хихикали, ощетинясь поблескивающими шипами. Мои губы сами собой сложились в презрительную усмешку, но я сумела придать лицу бесстрастное выражение. Клянусь моему господину и адской бездне — я вырву их все до последней и засушу в телефонном справочнике.

Должно быть, я вздрогнула, потому что Пол начал снова разминать мне плечи.

— Все хорошо, — успокаивал он меня, и прикосновения его рук мало-помалу прогоняли мой гнев, мое крайнее замешательство. — Все хорошо, Джесс, все хорошо.

Я вздохнула, убаюканная мерными движениями его рук.

— Я такая дура!

— Нет. Ты просто наглоталась воды.

— Вот и я говорю.

— Детка, такое случается.

— Но не должно.

Зарубка на память: дыхание — функция во время секса обязательная. Но в любом случае, клянусь грехом, я не допущу, чтобы такая мелочь, как смертельный нырок в джакузи, испортила момент.

— Милый, пойдем-ка в дом. Куда-нибудь, где нет воды. Продолжим с того, на чем остановились.

— А знаешь, чего мне по-настоящему хочется?

— Чего? — спросила я, вся внимание.

Сюда бы блокнот для записей. Я сделаю все, чего бы он ни пожелал. Даже оденусь воспитанницей католического пансиона.

Рука Пола погладила мою спину.

— Свернуться калачиком рядом с тобой. Просто лежать с тобой, обнявшись.

Я повернулась, чтобы взглянуть ему в глаза. Пол улыбался, его взгляд согревал меня теплом и любовью.

— А как же ты?

— Что я?

— Неужели ты не хочешь дойти до конца?

— Больше всего я хочу просто быть с тобой.

Мои брови сошлись на переносице:

— Ты не хочешь секса? Но… это против правил! По крайней мере это может быть наказанием!

Тихо рассмеявшись, он провел пальцем по моей щеке.

— В эту игру я не играю. Неужели ты до сих пор не поняла, что дело не только в сексе?

Эти слова резанули меня по сердцу, да только Полу ни к чему было это знать. Ведь когда-то я была орудием похоти. Всегда, всегда главным был секс. И вот опять выходило, что любовь — совсем другое дело. Оказывается, любить нелегко. Я опустила глаза, не зная, что сказать.