Вечные мы

Про гендер. Женская психика гибче, материнский инстинкт, соперничество менее завязано на агрессию, в среднем у девочек всё вербализованнее и потому управляемее без загоняния внутрь и ломания через колено. А центральная архитектура (чайник + чашки) устойчивее в том смысле, что меньше тянет делиться на непересекающиеся пары, дольше будет время полураспада (то есть невечность всего этого вполне осознаётся, «играй пока играется»). Мы пионеры, поэтому начинаем с азов, экспериментируем на простом, прежде чем лезть в потенциально трудные конфигурации. МЖЖ – естественный первый шаг после гетеро пары, но «в будущем возможно всё». Интересно.

Кроме секса как такового: тактильный рай, обнимы и поцелуи всегда и везде. Это насаждалось сознательно, как ни смешно. Как и необъявленные, некалендарные праздники и подарки всё время (помимо и сверх «лучший мой подарочек это ты»). Вплоть до того, что всё это нужно считать, до улыбок и взглядов – не чтобы поровну, а чтоб никто не был случайно позабыт-позаброшен. Если ты не улыбаешься, искренне, каждому при встрече – включая своё отражение – это звонок, что-то надо чинить срочно. Тренировка чуткости. Естественность. (Мне всё это тоже, и в первую очередь, предстоит… сама понимаю, что хожу вслепую и попадаю наугад, больше потому что мне подставляют правильные места попадать, но долго так не протянешь.) Ещё очень важно учиться не делать больно, потому что в любви самая открытость и ранимость (отсюда и грубость, цинизм, разгул исторически всегда с сексом ассоциировались – такая защита, чтобы самому пролезть, а чужих в себя не пустить). Короче, никаких секретов, но очень много работы: фабрика счастья, ключевое слово «фабрика», все вкалывают круглосуточно и без выходных. «Идём дорогой трудной, Элли.»

Потому же нужна минимальная зрелость: взросление есть напор врождённых программ роста и социализации, и там никак без соперничества, иерархии, насилия. «Повелитель мух»: cute as they are, дети всегда знают, что им надо, и добиваются, бьются именно как мухи о стекло, без устали. Только с какого-то возраста (я «на грани»!) выходят на плато, где могут быть развилки, гибкость и направляемость, минимальное наконец расслабление. То есть да, можно из детей лепить, насколько генетика позволяет, но и в самом удачном случае не обойдётся без крови и соплей. Слишком глубоко сидят пружины, слишком жёстко, на которых это всё раскручивается. Hardware dominates software, как при загрузке компьютера. («Детей реально жаль, они даже поебаться не могут» – Маша сказала однажды, я тогда аж подпрыгнула, но сейчас, кажется, понимаю.) Так что для детей надо всё делать совсем по-другому, с самого начала, и можно ли из нас вот таких плавно переехать в семью с детьми – неизвестно. Хотя многое мы ведь из детства и берём: хороший родитель не жалеет ласкать ребёнка, хвалить, улыбаться – инстинктивно, но это из тех инстинктов, у которых мы учимся.

Про мою эйфорию. Отчасти, да, эффект новизны, и эффект прихорашивания перед гостем у остальных, то и другое неизбежно пойдёт вниз со временем. Но никогда не до нуля, ведь и нет там нуля, в человеке всё всегда плывёт, никакого bedrock, никакого даже ядра. Приучишь себя улыбаться, сначала через нехочу, и смотри-ка, действительно подобреешь. А подхлёстывание нас новичком можно и повторять, хм. Что если это такая устойчиво растущая модель семьи – как есть пары, в пятьдесят выглядят на тридцать, а любят на двадцать и трахаются трижды в день, потому что нечасто, но периодически рожают, раз лет в пять-семь, когда очередной ребёнок в школу идёт, чтобы снова себя ощутить молодожёнами с бебиком.

Но и не беспредельно, конечно. Рано или поздно мы обожжёмся – при всех наших умениях и защитах (и праве вето у каждого), кто-то же неизбежно всё это подточит или отравит изнутри. Или не кто-то, а все мы плавно поиспортимся со временем… не выдержим испытания какого-нибудь злой судьбой, ну или просто машинка счастья между ног сломается. И я думаю, если секс станет в тягость, именно shared intimacy будет первым триггером – рванёт, рук-ног не соберёшь. Но не нужно бояться и всёзрякать, потому что нет такой и задачи – сделать вечно. Как у природы нет задачи создать вечный организм (хотя это возможно), смена поколений движет эволюцию. Будут другие после нас, будут больше знать, учиться на наших ошибках. (Хнык.)