Вечные следы

Воздохну, что нет уж силы, о, Ермак,

Душа велика, петь дела твои.

А. Радищев

Поход Ермака описан в сотнях книг. Я не хочу повторять того, что широко известно. Расскажу лишь о том, какие замечательные предначертания родины пришлось исполнять Ермаку, к каким целям он шел, возможно, сначала даже не осознавая их. Есть тут неразгаданные тайны — неразгаданные лишь потому, что исследователи не сопоставляли события во времени, и эпизоды оставались одинокими звеньями, не связанными в единую цепь.

ПЕРВЫЕ ЗВЕНЬЯ

Первым звеном этой цепи надо считать дошедшее до нас свидетельство о том, что Иван Грозный однажды назначил награду храбрецам, которые откроют водный путь из Руси в Китай и Индию. По времени это совпадает с поездкой некоронованного короля Прикамья, промышленника Аники Строганова в Москву. Он сообщил тогда, что из пермских строгановских вотчин в Сибирь уже ходили два отряда. Независимо от этого сохранилось сказание об одном «пермяке», который дважды ездил в Китай, насколько можно понять — сначала через Бухару, а затем — дорогой «ближе к морскому берегу» — по Оби и Иртышу. Возможно, что этот «пермяк» был близким к Строгановым служилым татарином Кайдалом (Кудаулом). Его рассказ о новых землях был записан в 1558 году в Москве и помог Строгановым получить права на новые владения.

Время благоприятствовало подобным скитаниям и открытиям. Сибирское царство было тогда под властью князя Едигера — потомка династии Тайбугидов, данника Москвы, а потомок враждебной ему династии Шейбаиидов (Кучум) еще только замышлял захват владений Едигера на Иртыше и Оби. Вражда тянулась давно и лихорадила необъятное государство потомков Чингисхана.

В те годы, итальянец Рафаэль Барберини записал в Москве рассказы русских людей о Сибири и Китае. Русские успели побывать там не раз. Именитые люди Строгановы, владея Пермью Великой (так называлось в те годы Верхнее Прикамье), укрепив Чусовую, Сылву и Яйву, обратили свой взор к Оби, Иртышу и загадочному «Катайскому озеру», о котором тогда в Европе ходило множество легенд и слухов.

Служивший у Строгановых голландец Оливье Брюнель, исследуя Обь, поднялся от ее устья и достиг второй могучей реки — Иртыша. Он рассчитывал, что этот приток мог привести к «Катайскому озеру», где, по рассказам, можно было слышать дивный колокольный звон. Но, разумеется, не один колокольный звон привлекал сюда посланца Строгановых. Столицу Китая того времени Канбалык (Пекин) европейские космографы ошибочно помещали на картах, рядом с «Катайским озером». Они думали, что в Китай можно пройти, следуя против течения великих рек, впадающих в Ледовитый океан, а также Северным морским путем, участки которого были разведаны с запада до устья Оби.

Если, как говорят летописи, Ермак Тимофеевич действительно служил у Строгановых и состоял на «стругах в работе», то как мог он не знать голландца Алферия (так звали Брюнеля русские), который жил при Строгановых, по крайней мере, с начала 70-х годов? Мог знать Ермак и о замыслах Брюнеля.

Вскоре Строгановым пришлось размышлять, что делать с Кучумом. Этот «шибанский царевич» вторгся из Средней Азии в Сибирь, умертвил своего сородича (но вместе с тем и своего кровного врага) — владыку Сибирского юрта Едигера и овладел узлом важнейших путей к Ледовитому океану, к Бухаре и Китаю. Обь и Иртыш с их притоками оказались в его руках. Затем Кучум послал своего племянника, царевича Маметкула (Магметкул), жечь и разорять русские поселения в Перми Великой. Маметкул умертвил московского посла Третьяка Чебукова, возвращавшегося из казахской орды, и, прокладывая путь огнем и мечом, прошел чуть не до Нижнего Чусовского городка.

Братья Строгановы поехали в Москву и ударили челом о защите Перми Великой от Кучума. Вскоре им дали жалованную грамоту «на места за Югорским камнем», то есть за Уралом. Строгановым приказали заселять берега Иртыша и Оби великой, разрешили беспошлинную торговлю с бухарцами и казахами.

И ОНИ ТОРОПИЛИСЬ…

Какие отклики в Западной Европе вызвало стремление московитов утвердиться на Оби и Иртыше! Чего стоили, например, откровения немца Генриха Штадена, который ухитрялся быть то кромешником (опричником) Ивана Грозного, то рыбинским мельником, то скупщиком мехов в русских поморских городах, выполняя в то же время обязанности соглядатая иноземных государей. Он писал, что русские города Холмогоры, Кола, Вологда, Каргополь стоят на торных путях «из еуропских стран» в Шемаху, Персию, Хиву, Бухару и в Индию. Насчет «Катайского озера» с его колокольным звоном Штаден тоже был наслышан.