Вечные

— Не обижайся. К твоему сведению, я разговаривал с Леей Фризелл. Не знаю, почему она сама тебе не звонит.

— Она мне говорила, что мои разговоры кто-то подслушивает, — объяснила Хейвен.

— Да, но как, на ее взгляд, ямогу передавать тебе информацию? Телепатически? Ну, короче, она, похоже, снова повертела свой хрустальный шар и хочет, чтобы ты знала, что за тобой следят.

— Прямо сейчас? — Хейвен невольно обернулась через плечо.

— Она не сказала. Понимаешь, с видениями Леи есть проблема. Они у нее какие-то дырявые.

— Ты опять? Сколько ее предсказаний должно сбыться, чтобы ты поверил, что она не ошибается?

— Что ты хочешь этим сказать — «сколько предсказаний»? Пока что я не слышал от тебя ничего насчет того, что они сбываются. Да, так что там насчет ложной тревоги?

— Йейн не похищал Марту. Он просто помог ей скрыться из города. Как я поняла, у нее возникли напряги с ОУ.

— А как насчет всего, что тебе наговорила Падма Сингх?

— Ложь, — ответила Хейвен. — Она из кожи вон вылезет, чтобы разлучить Констанс с Этаном. Вот почему Йейну пришлось скрывать от ОУ, кто он на самом деле.

— И ты всему этому веришь?

— Конечно!

— Ну что ж, надеюсь, что твоя прогулка на «американских горках» заканчивается, Хейвен, — проговорил Бью не слишком убежденно. — А то меня уже подташнивать начало. Ну и что теперь намереваешься делать? Жить долго и счастливо со своим дружком-миллиардером?

— Не знаю, — ответила Хейвен. — Сегодня утром Йейну пришлось встать рано, и он отправился к своим адвокатам. Есть у меня ощущение, что это связано с убийством Джереми Джонса. Но понимаешь… я ведь позвонила не для того, чтобы рассказывать тебе об этом. Я хочу попросить тебя об одолжении.

— Ладно. Что на этот раз?

— Имоджин увидела в журнале фотку, где мы с Йейном засняты в Риме, и хочет объявить меня в розыск. Ты не мог бы как-нибудь волшебно поговорить с ней? Ну, ты можешь быть таким обаятельным… Может, тебе удастся ее отговорить?

— Но почему тыматери не можешь позвонить?

— Потому, что если я начну с ней разговаривать, она станет выпытывать у меня подробности, а я не хотела бы лгать. Но если ты сумеешь втолковать ей, что эта фотка — просто недоразумение, может быть, они все-таки попридержат коней.

— Значит, получается, что ты даже своей матери позвонить дрейфишь.

— Увы, — вздохнула Хейвен.

— Ценю твою честность, — сказал Бью. — Но, честно говоря, я хочу, чтобы ты помнила: настанет день, когда я перестану быть твоим прислужником. Надо же мне когда-нибудь начать свою жизнь.

— Торчать в Сети и просматривать сплетни — это не значит вести свою жизнь.

— Какая ты у нас добрая.

— Ага. Дарю. Ну, поможешь?

— Постараюсь заглянуть к Мэй попозже, — сказал Бью. — Но повторю еще раз: мне надоело делать за тебя грязную работу.

— Зачем же мне за нее приниматься, когда у тебя так хорошо получается?

— Очень смешно. До свидания,Хейвен.

—  До свидания,Бью.

Переходя улицу, Хейвен оказалась под лучами утреннего солнца и почувствовала, что кожа у нее начала поджариваться. Наконец она вошла в тень, отбрасываемую домами на Лексингтон-авеню. Поспешно прошагав пару кварталов, озаренных солнцем, она вдруг оказалась в тупике. Улица обрывалась у кованых чугунных ворот. За забором раскинулся безлюдный цветущий Грамерси-парк. Розовые цветы протянулись вдоль дорожек, словно свадебные гирлянды. В воздухе пахло свежескошенной травой и фрезией, в просветах между ветвями виднелись красивые особняки по обе стороны от парка. Хейвен попыталась вспомнить, какой дорогой прошла через Мидтаун. Неужели она зашла так далеко и не заметила этого?

— Привет, Хейвен.

Изнутри парка к воротам шел молодой человек. Высокий и стройный, он шагал уверенно, неторопливо, засунув руки в карманы джинсов. Все, что было на нем надето — от черной рубашки до туфель, — выглядело новеньким, с иголочки. На взгляд Хейвен, он был очень хорош собой, хотя черты его лица было трудно разглядеть под ярким утренним солнцем. Только массивные черные очки подсказали ей, кто это.

— Привет, Адам, — ответила она.

Теперь их разделяла всего пара футов и железная решетка.

— Какая удача, что мы встретились с тобой. А я только что закончил утреннюю пробежку. Не хочешь выпить чашечку кофе? Помнишь, я тебя приглашал?

Хейвен понимала, что ей лучше развернуться и уйти. Она обещала Йейну, что больше близко не подойдет к обществу «Уроборос». Она уже столько узнала об этих людях, и как же она могла оказаться здесь, около Грамерси-парка? Может быть, какая-то часть ее хотела сюда вернуться?

— Не знаю. У меня не так много времени, — сказала она Адаму. — Скоро надо вернуться.

— Куда торопиться? — проговорил Адам. Его голос звучал так, что устоять было трудно. — Не хочешь немного прогуляться по парку? Он так прекрасен в это время года, а я так мечтал вновь встретиться с тобой.