Вечный бой

Кенлон почувствовал смесь замешательства, страха, отчаяния и смущения. Смущение возникло из-за сильного подозрения, что Сесса Клен не поймет его, если он откажется пригласить ее на борт своего корабля. Отчаяние охватило его из-за уверенности, что если она рассердится на него, то применит против них свою более развитую технику. А страх он чувствовал потому, что по жизненному опыту знал, — женщины не понимают разумных доводов.

Он напряженно думал, каким образом мобилизовать всех этих людей в борьбе против ящеров. Корабль Клен с его совершенным оборудованием мог бы сыграть решающую роль…

Его напряжение, очевидно, передалось и джоанне. Она хмуро смотрела на Кенлона:

— И не думайте об отказе, — сказала она сурово. — Я не смогу передать такой ответ нашей госпоже. Тогда мне придется убить себя.

Кенлон понял, что в ее положении у нее не будет другого выхода.

— Но что ей нужно? — спросил он.

— Она решила посетить вас после того, как узнала, что вы прошлой ночью были у большого корабля, — ответила Дорилея. — Она не могла поверить, что мужчина может быть таким храбрым. Мужчины эпохи Клен… — Она заколебалась, — …слабые. Думаю, это личный визит, — закончила она. — Она хочет поближе познакомиться с вами.

Кенлон лихорадочно соображал: дождливая ночь, которая казалась такой непроглядно черной для него и его людей, очевидно была не помехой всем остальным.

— Вы знаете, кто на борту этого судна? — спросил он.

— Нет, они поставили блокирующее поле, не дающее нашим приборам видеть, что находится и происходит на их корабле.

Кенлон все еще колебался.

— Я еще хотел бы вас спросить об одной вещи… Вы отлично говорите по-английски без переводящего аппарата. Как вы это делаете? — И он смущенно добавил: — И как работают те аппараты, которые используют остальные?

— У нас есть целый компьютерный комплекс, занимающийся переводом, — ответила Дорилея, — но когда мы действительно хотим изучить язык, мы используем гипноизлучение и имплантируем неизвестный нам язык прямо в наш мозг. Конечно, глупо забивать голову тысячами языков, поэтому, — она пожала плечами, — когда нам нужен какой-нибудь из языков, мы его имплантируем. А когда надобность отпадает, мы его стираем.

Кенлон потрясенно молчал.

— Что же до аппаратов для перевода, — продолжала женщина, — потребовалось несколько поколений, чтобы их создать. Но, созданные однажды, они уже не требовали особых усовершенствований.

Их принцип работы, как его описала Дорилея, заключался в том, что все языки Земли имеют общую структуру: корни, фонемы, причем не только на стандартные фонемы — тоны, звуки, окончания, ударения и так далее — но так же на придыхания, озвончения, оглушения и другие особенности произношения слов.

Со временем всяческие изменения в использовании и комбинировании этих корней и фонем были записаны и объединены. Компьютер, «слыша» язык, который прежде не был внесен в его память, сканирует каждое слово, сравнивает сходство его с другими корнями и фонемами, выбирает наиболее подходящее значение и не только предлагает немедленный перевод с незнакомого языка на те, которые содержатся в его памяти, но также разделяет каждый слог на звуки, программирует сам себя и через несколько мгновений уже способен дать сначала простые, а потом более сложные ответы на этом языке, причем с совершенным произношением.

— Вы хотите сказать, — удивился Кенлон, — что эти переводчики изначально не запрограммированы на английский?

— Да.

Кенлон вспомнил американский сленг, который с такой легкостью использовал Гэнд, и обругал себя: «Ну какой же я дурак!»

— А Сесса имплантировала английский в свой мозг для этого визита?

Дорилея с удивлением взглянула на первого помощника:

— Конечно нет! — воскликнула она возмущенно. — Недопустимо, чтобы какое-либо энергетическое поле применялось к особе такого ранга.

— Я полагаю, что она не слишком сведуща в науке? — напряженно спросил Кенлон.

— Да нет же, — опять возмутилась Дорилея.

Именно такой ответ и хотел услышать первый помощник. Он и раньше сомневался, что Сесса хорошо разбирается в науке и технике своей эпохи. Теперь он окончательно убедился в этом. Он сглотнул — и решился.

— На борт корабля я пущу только одну Сессу, — сказал он тоном, не терпящим возражений.

— Хорошо, — без споров согласилась Дорилея.

Когда она поднялась на свой воздушный челнок, Кенлон поспешно вызвал на палубу Бенджамена, Теддерса и еще нескольких членов экипажа.

Теддерс спокойно воспринял новость и ничего не сказал. Но Бенджамен удивленно спросил:

— Вы действительно позволите ей спуститься вниз?

— Я пойду первым, — объявил Кенлон, — она — следом за мной, потом вы. Держите оружие наготове.

— Да, но как я узнаю, если она вдруг что-то предпримет? Как я узнаю об опасности?

Это был хороший вопрос, но у Кенлона не было времени его обдумать.

— Интуиция, — быстро ответил он, — только она нам сможет помочь. В конце концов она всего лишь женщина, а нас — сто двадцать мужчин. Вот и она.

Держась за перила чуть крепче, чем требовалось, Сесса Клен изящно сошла по трапу.