Вечный бой

Если ему вдруг захочется женщину или мужчину, соответственно своему полу, то он не считается ни со временем, ни с обстоятельствами, ни с желанием «избранного» партнёра. Ещё вчера, когда бывший человек хотел есть, он соизмерял своё меню со своими возможностями. Теперь, поскольку никаких тормозов у него уже не было, он хотел есть только посытнее и повкуснее, не считаясь ни с чем. Откуда первые пораженные вирусом узнали, что самое вкусное мясо, это — человечина, и что оно лучше всех усваивается организмом? Это ещё раз доказывало, что вирус, разрушая психику, оставлял бывшему человеку разум, опыт и память. Каннибалы в современном обществе — явление исключительное и крайне редкое. Но любой, более менее любознательный, человек когда-нибудь читал об откровениях полинезийских и маорийских людоедов. «Длинная свинья» — самое лакомое блюдо на их столе.

В клинике с огромным трудом наработали вакцину на тридцать контейнеров и тридцать прививок для курьеров, которые должны были доставить их в столицу. Сколько из этих тридцати курьеров уже стали «длинными свиньями»? Но вот что интересно: даже испытывая жуткий голод, а его лешие испытывают постоянно, они не пожирают друг друга. Почему? Какие здесь действуют сдерживающие факторы? Почему они предпочитают мясо людей, не пораженных зловещим вирусом?

На все эти вопросы ответы будут получены потом. После того, как будет произведена массовая вакцинация пока ещё здорового населения, и пандемия будет побеждена. До сих пор ни чума, ни оспа, ни холера, вместе взятые, ещё не сумели произвести на планете такого опустошения. Ведь как ни поверни, а леших всё равно придётся уничтожать. А по последним данным вирус Ленса поразил уже примерно две трети населения Земли.

Подозрительный шорох заставил меня обернуться. Чуть не прозевал! Из оврага ко мне лезли ещё двое леших. Хватит искушать судьбу и тратить время. Пора бежать дальше.

Я снова пустился в путь, обходя развалины, прыгая через канавы и перебираясь через рвы и насыпи. Сигнал маяка показал мне, что я взял верное направление и пока от него не уклонился. Но ещё через полчаса это направление чуть не привело меня в ловушку. Поднявшись на высокий холм, я увидел внизу целое море огней. Это горели многочисленные костры, а между ними тянулась широкая тёмная полоса. Канал.

Это же уму не постижимо, как далеко в сторону от моего маршрута загнали меня лешие. Я вышел на основной лагерь леших в этой округе. Обойти его нечего и думать. Лешие ведь не только сидят у костров, но и шастают по окрестностям. Наткнуться на одного, значит всполошить всю стаю. Тут уже точно никаких зарядов не хватит. Неужели придётся возвращаться? Но это значит: потерять несколько часов.

Решение пришло само. Я достал из подсумка пластиковую трубку и привязал её для жесткости к длинному пруту, который выломал из ближайшего куста. Тихо спустился к каналу и вошел в воду. Канал был неимоверно загажен всевозможным мусором и напоминал сточную канаву. Но выбора у меня не было. Как ни противно, а пришлось плыть среди всей этой гадости.

Пока я плыл брасом по поверхности, было ещё терпимо. Но когда костры, вокруг которых сидели лешие, приблизились вплотную, пришлось нырнуть и плыть под водой, выставив на поверхность кончик дыхательной трубки. Канал был неглубокий, и мне пришлось пробираться по самому дну, лавируя между каменными глыбами, железяками и скелетами животных, а возможно и людей, было почти ничего не видно. Я, может быть, так и миновал бы лагерь незамеченным, если бы в одном месте не наткнулся на самую настоящую плотину. Поперёк канала лежал не то железнодорожный вагон, не то автобус.

Пришлось перебираться по верху. И надо же, чтобы именно в этот момент на берег вышли двое леших. Я быстро ушел под воду, но было уже поздно. В меня полетели камни, обломки железа и всякий прочий мусор, который в изобилии валялся по берегам канала. Шум быстро привлёк почти весь лагерь. Дальше мне пришлось плыть под массированным обстрелом. Мелкие предметы, ударившись об воду, теряли значительную часть своей энергии и большого вреда мне не причиняли. Но среди леших попадались и довольно сильные особи, которые могли метать крупные булыжники и внушительные обломки металла, чуть ли не куски двутавровых балок. От этих «подарков» приходилось уворачиваться. Когда они начинали особенно припекать, мне приходилось уходить на самое дно, убирать с поверхности трубку и продвигаться «пешком» так далеко, насколько я мог задержать дыхание. Но сколько пройдёшь за четыре-пять минут по сильно пересеченной местности, да ещё и под водой? Метров двадцать-тридцать, не больше.

Вдобавок, после длительной задержки дыхания мне нужно было хорошо продуть лёгкие. Шипящий и свистящий кончик трубки сразу сигнализировал потерявшим меня лешим, где я нахожусь. И всё начиналось сначала.