Вечный бой

Эта эпоха ещё не знала фотографии, и в деле не было портрета д'Алонсо. Но примерно таким я и представлял его себе, когда мне рассказывал о нём Кастро. Даже тюрьма и пытки не смогли лишить его основного качества: способности нравиться определённому, весьма обширному кругу женщин. Было в нём что-то от кино или эстрадной звезды. Сейчас ему было уже ближе к сорока, чем к двадцати, но даже возраст не сумел его испортить. А каким он был в двадцать лет! Я напряг воображение и сделал поправку на тюрьму и возраст. Ах ты, лайдак! Да тогда за ним без оглядки на мужей и родителей бегала половина женского населения Генуи: от двенадцатилетних девчонок до сорокалетних вдов и почтенных матерей семейств. Почему-то именно такие вот смазливые личности и сводят с ума недалёких женщин. А таких женщин, увы, большинство, пся крев! Мне же такие личности всегда были противны. Если бы я встретился с ним при других обстоятельствах, я бы нашёл повод заставить его обнажить оружие. Видит Время, я целил бы ему только в одно место. Теперь понятно, что привело его к такой «ереси», и почему у него так много последователей.

Я, не глядя, благословил развратника и молча указал ему на кресло. Сам я в это время листал его досье. Беглого просмотра было вполне достаточно для уяснения того, что Антонио д'Алонсо не только развратник, но и трус, малодушная личность. Он начал говорить ещё тогда, когда по его изнеженному женскими ласками телу впервые прошлась плеть «помощника». На дыбе он сознался во всём. А уж когда ему надели «испанский сапог» и чуть-чуть затянули винты, он начал так быстро и так подробно перечислять своих последователей, что писарь не успевал за ним. Следователь был вынужден вызвать ещё одного. Список был составлен на нескольких листах и заполнен двумя разными руками. Вот ведь пьсяка!

Я уже выработал линию своего поведения и понял, каким образом я сломаю этого Антонио. Но для полноты впечатления и чтобы довести развратника до стадии спелости, я ещё десять минут листал досье. Потом я медленно поднял на Антонио тяжелый взгляд. Кардинал Марчелло умел это делать, дышлом его по затылку! От такого взгляда у людей и покрепче этого Антонио мокло в штанах. Антонио сжался в комок и затаил дыхание. Сейчас он напоминал кролика, пытающегося спрятаться от удава, затаиться в траве. Но я-то был не подслеповатый удав! Минуты две я молча разглядывал Антонио неподвижным взглядом. Всё, готов псина!

— Антонио д'Алонсо! Вы — страшный грешник, — медленно начал я замогильным голосом, — Надеюсь, вы сознаёте всю глубину своего падения?

— Да, ваше высокопреосвященство. Я слишком любил женщин и совершенно не заботился о спасении души; ни своей, ни тех, с кем предавался утехам плоти. Слишком часто я нарушал заповедь «не возжелай жены ближнего своего!», и за это вынужден сейчас расплачиваться.

— Да Бог с вами, мессир Антонио! — я сделал знак писарю, — Пусть бы вы переспали со всеми женщинами Генуи и окрестностей. Это касается только их семей. Но вы пали гораздо глубже!

— Вы хотите сказать, ваше высокопреосвященство, что я чувственную, плотскую любовь ставил выше семейного долга и учил своих последователей достигать наибольшей радости в отношениях между мужчинами и женщинами?

Антонио внезапно приободрился и распрямился в своём кресле. Я удивлённо приподнял брови. Как раз этого и я не хотел сказать. Вот ведь, лайдак! Похоже, он собирается посвятить меня в основы своих взглядов на секс. Ха! Ну, пусть попробует, дышлом ему между ног!

А Антонио продолжал:

— Господь сотворил всех тварей земных, в том числе и людей, разделив их на два пола. Это он сделал для того, чтобы они могли размножаться. Но если животные совокупляются только в особые периоды, и каждое совокупление заканчивается у них приплодом, то у людей — иначе. Почему, ваше высокопреосвященство? Видимо, Творец в отношениях между мужчиной и женщиной имел в виду не только простое продолжение рода, но и нечто другое. Ведь именно любовь отличает человека от зверя. Так захотел Творец! Так почему же Святая Церковь считает эти отношения греховными?

Антонио разошелся, глаза его горели. Похоже, он уже думал, что перехватил инициативу. Великое Время! Он что, забыл, где находится?

— Вы ошибаетесь, сын мой, — мягко ответил я, — Святая Церковь отнюдь не осуждает плотские отношения между мужчиной и женщиной; наоборот, благословляет и освящает браки.

— Только для того, чтобы у людей было потомство!

— Опять вы не правы, сын мой. Если бы это было так, то церковь держала бы мужчин и женщин отдельно друг от друга и разрешала бы им совокупляться не чаще одного раза в год, когда женщина заведомо может забеременеть. Но ведь это — не так. Или ты можешь возразить?

— Конечно! Если церковь не осуждает любовных отношений, почему же монахи приносят обет безбрачия, отрекаются от плотских утех, которые даровал человеку Творец?