Вечный двигатель маразма

– И что, всем надо молчать, когда ты говоришь? – усмехнулась Боровец. – Цыплята утку не учат! Я в профессии двадцать лет. Первый материал написала, когда ты еще не родилась.

– Что вы имеете в виду под изгибами генетики? – спросила я.

– Ваш отец Ленин! Как вы живете с кровью убийцы миллионов людей, который построил в России сеть крематориев? – спросила Марина.

Я изо всех сил попыталась не расхохотаться.

– Марина, Владимир Ильич скончался в тысяча девятьсот двадцать четвертом году. А если я его дочь, то должна была родиться до кончины отца.

– Бабка неплохо сохранилась, – захихикала Алина.

– Моего отца зовут Ленинид Тараканов, – продолжала я, – он артист, снимается в телесериалах.

– О! Знаю его, – обрадовалась третья журналистка. – Майя Листова, газета «Всем конец», я видела его в разных глупых фильмах. Так у вас родственные отношения с актером? Прямо близкие? Совсем? Живете вместе?

– Нет. У нас разные квартиры, – объяснила я.

– Вам надо завести хомяка, – отрезала Алина, – раз старичок сидит дома, есть кому за животным ухаживать.

– Ленинид не старик, – возразила я.

– Да ну? – поразилась Марина. – Дочери за шестой десяток перевалило, а он не пожилой?

У меня снова пропал дар речи.

– И теперь о вашем творчестве, – перебила ее Алина. – Вам не стыдно писать дурацкие детективы? Я прочитала все ваши романы, ни один не понравился, такие книги в домашней библиотеке держать стыдно. Вы не Пушкин! Кстати, когда выйдет новый роман?

– В конце декабря, – вежливо ответила я, потому что давно уже не обращаю внимания на злые слова в свой адрес.

– Она проигнорировала мой вопрос про кровь Ленина, – надулась Марина. – Маргарита, наведите порядок на пресс-конференции. Галдеж стоит!

– Господа, говорите по очереди. Виола Ленинидовна непременно ответит каждому, – пообещала хозяйка рекламного агентства, – и прошу придерживаться темы пресс-конференции: пояс «Волшебник», первое средство, стопроцентно действенное от ожирения.

– Почему вы живете врозь с отцом?

– Снеки для хомяков на ваш вкус каковы? – хором спросили корреспондентки.

– Ольга Пискунова, журнал «Мода Африки в России», – представилась последняя репортерша. – Вы пьете?

– Естественно, – удивилась я.

– Как часто? Сколько раз в день?

– Не считала, – ответила я, – как захочется, сразу беру бутылку.

– Какие напитки предпочитаете?

– В принципе, могу взять любой, но мне нравится «Замечательная».

– Водка?

– Вода! Минеральная! Без газа! Я не употребляю алкоголь.

– Совсем? Даже на Новый год? День рождения?

– По праздникам могу сделать глоток вина.

– Портвейн?

– Только белое сухое.

– У вас сегодня именины?

Я начала терять самообладание.

– Ольга, почему вы так решили?

– От вас за километр разит перегаром, – объявила Пискунова.

Алина повела носом.

– Точно! Водяра. А я-то подумала, что у Марины духи дерьмовые.

– Я не пользуюсь парфюмом, он меняет генетический код, – отрезала Киселева, – но тоже ощутила вонь а́лкоголя. Решила, что это Боровец успела разогреться.

– Во-первых, госпожа колхозница, не а́лкоголя, а алкого́ля, – поморщилась Боровец, – во-вторых, я даже не нюхаю спиртное.

– Зашилась? – рассмеялась Марина. – Тебя же отовсюду с треском за пожирание ханки выперли. Виола, не стесняйтесь, расскажите о своей проблеме прилюдно. Выпивоном никого не удивишь. Алина бухает по-черному! Закусон у нее всегда под рукой. Хомяковая жрачка прекрасно под водяру катит.

– Виола Ленинидовна не употребляет горячительные напитки, – встала на мою защиту Маргарита. – С чего вам в голову мысль об алкоголизме пришла?

– Так понюхайте, как она воняет, – злорадно заявила Марина.

Маргарита потянула носом.

– Наверное, писательница принимает спиртосодержащие лекарства. Пустырник. Валерьянку.

– Это пиво, – объяснила я.

– Вау! Она похмелье гасит, – обрадовалась Боровец.

Мне стало понятно: я совершила ошибку. Я попыталась исправить положение:

– Не увлекаюсь алкоголем. Пиво вылила на голову.

– Ух ты! У нее белая горячка, – пришла в восторг Ольга. – Вам показалось, что в башке поселилась белочка, и вы решили ее утопить?

Меня охватило возмущение.

– Что за чушь вы несете? Я позволяю себе небольшой бокал вина по праздникам. Мне не нравится спиртное. И к тому же я пьянею от чайной ложки всего, что крепче кефира!

– Помнится, мы брали интервью у одного литературного критика, – протянула Марина, – он постоянно выходил из комнаты, просто вставал и убегал. Через полчаса совсем окосел. А тоже говорил: мы с водкой не друзья.

– Если не глушите ханку, откуда смайлок? – вкрадчиво поинтересовалась Алина.

– Смайлок? – повторила я. – Не поняла. Что это такое?

– Английский явно не ваш конек, – ухмыльнулась Боровец.

– Увы, да, – призналась я, – владею немецким. Правда, давно не говорила на нем, наверное, забыла.

– Если человек вежливо улыбается вам, это еще не признак его алкоголизма, – заявила Рита.

– К чему эта фраза? – захихикала Марина. – Кстати, генетические больные всегда ржут.

– Алина задала вопрос, – покраснела Рита, – «откуда смайлок»! Я ответила ей.

– О боже, – закатила глаза Боровец, – перевожу для тех, кто «о’кей» не понимает. Смайл – это запах. Смайлок – запашок.