Вечный двигатель маразма

Сонечка не стала объяснять, что ее автомобиль древняя иномарка, которая приобретена в годы сытой жизни еще ее отцом, давно стоит во дворе без движения, потому что у владелицы нет ни копейки на бензин. Вне себя от счастья, Соня села на электричку и бросилась на зов.

Через два месяца службы хозяйка, у которой с прислугой сложились хорошие отношения, неожиданно спросила:

– Сонечка, твоего отца звали Алексей Викулов?

– Да, – подтвердила домработница и вдруг почему-то испугалась. – А что?

– Юлия Михайловна Викулова твоя мама? – продолжала Серафима.

– Точно, – затряслась Софья. – А в чем дело?

Хозяйка вздохнула.

– Я сразу поняла, кто ты. Только фото на сайте агентства увидела, как меня стукнуло! Вылитая Ксения. Вы с сестрой здорово на мать похожи. Прямо одно лицо.

– У меня нет близких, – объяснила Соня, – родители умерли, а я единственный ребенок в семье.

– Только не нервничай, – попросила Серафима. – Ты заходила в кабинет Льва Николаевича, моего мужа, гениального ученого?

– Он же всегда заперт, вы запретили даже ручку двери трогать, – воскликнула Соня.

– Пошли, – распорядилась хозяйка, отвела ее в просторную комнату, усадила в кресло, достала из шкафа папку и, не открывая ее, завела рассказ:

– Лев Николаевич, мой муж, всю свою жизнь отдал женщинам, которые мечтали о детях, но были не способны забеременеть. Именно Льву первому пришла в голову идея подсадки в организм женщины зародыша из пробирки. Но все коллеги только потешались над профессором-энтузиастом.

В конце концов Лев ушел из НИИ, где работал, обменял московскую квартиру на дачу, устроил там лабораторию и еще в шестидесятых годах стал помогать женщинам забеременеть. Поскольку Лев оставил службу, а Серафима Ивановна помогала супругу, денег в семье почти не было. Но отсутствие новой модной одежды и продуктов в холодильнике Косточкиных не пугало. Они довольствовались чаем без сахара и черным хлебом. Серафима годами ходила в одном платье, Лев зимой и летом носил самые дешевые ботинки. Им было все равно, чем питаться и как одеваться. До стресса доводило лишь одно: отсутствие средств на дальнейшие исследования.

Чтобы иметь возможность не прекращать занятия наукой, Лев и Серафима стали принимать женщин, которые могли заплатить за услуги.

Лев всегда выращивал несколько зародышей, а женщине подсаживал только один, «запасные» эмбрионы он держал в сосуде с жидким азотом. Если по какой-то причине беременность прервется, можно сделать новую попытку.

Ксения и Сергей Гасконины были теми, кто благодаря Косточкиным стали счастливыми родителями. У них родилась Люба.

Спустя некоторое время ко Льву Николаевичу в слезах приехала Юлия Викулова.

– Доктор, помогите, муж сказал: «Хочу ребенка. Если в течение полугода ты не забеременеешь, я подам на развод». Но он никогда не согласится пойти к вам! Сделайте что-нибудь!

Серафима Ивановна пожалела Юлию, которая могла лишиться супруга, она понимала, что Лев Николаевич сейчас деликатно объяснит пациентке, что без мужа никак не обойтись. Но он неожиданно произнес:

– Хорошо. Попробуем. Активирую ваш гормональный фон. Посидите недолго одна.

Оставив Юлию в кабинете, супруги вышли, и Серафима Ивановна спросила у Льва:

– Милый, прости, я не поняла, как ты сможешь без…

– Отлично знаю, что биоматериала мужчины нет, – остановил ее супруг, – но у нас теперь есть возможность проверить мою теорию о том, что ребенок получает характер и привычки только от матери. От отца он мало что получает. Юлия родит, а мы будем наблюдать за младенцем. Помнишь Гаскониных? Они теперь счастливые родители. А у нас в термосе остался зародыш. Его бы надо утилизировать. Но теперь эмбриону найдется лучшее применение.

– О нет! Так поступать нельзя! – испугалась Серафима.

– Для развития науки все можно! – отрезал Лев.

Услышав эти слова, я не сдержалась:

– С ума сойти! С трудом верится в подобное! Что за идиотская идея о сходстве ребенка только с матерью?!

Софья обняла себя руками.

– Лев Николаевич настоящий исследователь! Такие, как он, горели на кострах, но не отрекались от своих идей. Он намного опередил свое время, родился раньше, чем следовало. Официально первый ребенок в результате ЭКО появился на свет только в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. Да, живы те, кому помог родиться Лев Николаевич. Серафима Ивановна намного пережила супруга. Она тоже была самоотверженным ученым, выполняла волю мужа. А тот перед смертью велел жене вести наблюдения за всеми, кто получил жизнь благодаря Льву Николаевичу. Вдова прекрасно знала судьбы младенцев, следила за ними, и когда те стали взрослыми…

Соня потерла ладонью лоб.

– Она увидела, что я упорно публикую объявления о месте горничной, и решила мне помочь. Сначала наняла меня как помощницу по хозяйству, потом сообщила, что у меня есть родная мать, рассказала, как обстояло дело с моим рождением. Жаль, что Серафима умерла.

– Косточкина скончалась? – уточнила я.