Вечный колокол

Не пятьдесят верст. Гораздо больше. Неудивительно, что конь пал — гнать его во весь опор, за три часа проехать такое расстояние! Перед ним расстелилась гладь Ильмень-озера — не меньше сорока пяти верст до Новгорода…

Млад в отчаянье опустился на колени — какие сорок пять верст? Он не пройдет и нескольких шагов! Он посмотрел вперед — бесконечный берег уходил за горизонт, бесконечная снежная гладь лежала по правую руку.

Он не сразу заметил огонек на берегу, и не сразу понял, что это ямской двор. И если бы мог бежать — обязательно побежал бы. Подниматься на берег было тяжело и скользко, он пару раз съезжал вниз, пока не заметил рядом с тропинкой пологий спуск для саней.

Избушка с освещенным окном стояла перед конюшней и сеновалом, и крыльцом была обращена к Новгороду. Млад, пошатываясь, подошел к ней с задней стороны и заглянул в окно: вдруг смотрители спят? Тогда лучше постучать в окно, а не в дверь.

Стекло было закопченным, мутным и неровным, но освещал избушку десяток свечей на высоком железном подсвечнике. Млад присмотрелся и увидел за столом двоих: один человек сидел к нему лицом, другой — спиной. Млад протер стекло рукавом, и хотел постучаться, как вдруг тот, что сидел к нему лицом указал рукой на окно, и тот, что сидел к нему спиной, оглянулся.

Млад отпрянул от окна в темноту — из ямской избушки на него глянул Градята. Через секунду тень накрыла освещенное окно — кто-то выглянул наружу.

Сон слетел с Млада, как сухой лист с ветки, стоило только тряхнуть головой. Он потихоньку отошел к сеновалу и укрылся за столбом, поддерживающим крышу. И вовремя: стукнул засов, скрипнула дверь и на крыльце раздались шаги.

— Эй! — спросил незнакомый голос, — кто здесь?

— Да ветром стукнуло, — Млад узнал голос Градяты.

— Зачем собаку убил, а? Сейчас бы точно знали, ветром стукнуло или нет.

— Да ну ее. Брехала… Пошли в дом, холодно.

— Погоди, фонарь возьму. Неспокойно мне.

— Да успокойся! — раздраженно бросил Градята, — соображаешь? На тридцать верст вокруг ни одного человека, ночь-полночь!

— Гонцы и в ночь-полночь туда-сюда едут, — задумчиво ответил незнакомец, спускаясь с крыльца.

— Гонца бы мы издали услышали.

Млад прижался спиной к колючему, плотно уложенному сену.

— Градята, — тихо позвал незнакомец, остановившись в двух шагах от сеновала.

— Что?

— Иди сюда…

Снег заскрипел под сапогами. Млад перестал дышать.

— Ну? — Градята остановился рядом с незнакомцем.

— Понюхай. Воздух понюхай… он здесь. Рядом где-то. Я его чую.

— Ерунду говоришь, — неуверенно пробормотал Градята.

— Потом пахнет. Неужели не слышишь? — незнакомец протянул руку к сену и провел по нему кончиками пальцев, — принеси фонарь.

— Ты чокнутый, — крякнул Градята, — пошли в дом, здесь никого нет. Я бы давно заметил.

— Не скажи… Белояра ты не чуял. Не помнишь? Тоже хвастался, что за версту его почуешь, а он нам навстречу в двух шагах вышел. А?

— Волхвы ночами по сеновалам не прячутся. Но если хочешь, я схожу за фонарем.

— Сходи. Я его посторожу.

— Вот зарежет он тебя по-тихому, когда я уйду, — рассмеялся Градята по дороге к крыльцу.

— Ничего. Не зарежет, — уверенно кивнул незнакомец.

Далекое ржание коня раздалось снизу, с озера, в конюшне заволновались лошади, кто-то из них ответил на призыв собрата.

— Гонец! Градята, гонец! В конюшню! — крикнул незнакомец и кинулся к избушке.

Градята скорым шагом прошел мимо Млада, откинул засов, запиравший ворота конюшни, и исчез внутри, прикрыв ворота за собой. Млад осторожно передвинулся в сторону и спрятался поглубже между стеной конюшни и сеновалом. Конский топот быстро приближался, и вскоре стало ясно, что к ямскому двору едут два всадника — со стороны Новгорода.

Через минуту незнакомец вышел на двор в тулупе, с фонарем в руках, и, пока гонцы поднимались вверх по берегу, успел осветить место, где минуту назад стоял Млад.

— Здорово, хозяин! — тот, что ехал первым, спрыгнул с коня.

— И вам здравия. Проходите в избу, отдохните, пока я коней седлаю…

— Нам не надо коней менять. Мы потихоньку едем, человека ищем. Не забредал к тебе никто?

— Нет, сегодня никого не было, — пробормотал незнакомец — смотритель ямского двора — и, передернув плечами, оглянулся к сеновалу, — а кого ищете-то?

Млад насторожился.

— Профессора из университета. В последний раз его в полдень с Перыни по дороге на Шелонь видели.

— Нет, не заезжали ко мне профессора, да и увидел бы я сани издали. Князь проехал, посадница проехала, а больше на санях я никого не видел.

— Он верхом ехал.

У Млада не осталось никаких сомнений — ищут именно его. Он кашлянул и выбрался из своего убежища — всадники были вооружены саблями. Градята бы не посмел выйти… Смотритель шарахнулся в сторону, словно увидел привидение.

— Вы меня нашли… — пожал плечами Млад.

— Ты — Ветров? — спросил тот, что сидел на коне.

— Да. У меня пала лошадь верстах в двадцати пяти отсюда.

— А че прятался-то? — удивился второй.

Млад подошел ближе, но на всякий случай спросил, перед тем как отвечать.

— Если вы скажете мне, кто вас послал…

— Нас послали из службы главного дознавателя.