Вечный колокол

- Он говорит, что никого не боится. Что отомстит за отца и братьев. Он не верил, что все гяуры - псы и предатели, но теперь в этом убедился. И его отец убедился тоже, только слишком поздно.

- Скажи, что я спас ему жизнь, - кивнул Волот дружиннику, и тот перевел его слова.

Татарчонок набычился и выплюнул короткую фразу. Дружинник поморщился и усмехнулся.

- Ну? - нетерпеливо спросил князь. - Что он ответил?

- Ты очень хочешь это знать? - усмехнулся дружинник еще раз. - Он сказал, куда ты можешь засунуть это спасение.

- Маленький герой, - вдруг произнесла Марибора с восхищением, и гнев, вспыхнувший было в груди Волота, улегся, уступив место удивлению. - Он один, он окружен врагами, но он не сдается и не просит пощады. Он не принял дара из рук врага. Он достойный сын своего народа.

- Когда он вырастет, он станет нашим врагом, - пробормотал дружинник, - он станет убивать русичей!

- Его отец был мирным торговцем, - посадница вскинула голову, - его отец никого не убивал. Он, насколько я поняла из речи мальчика, доверял русичам. И как мы ответили на это доверие?

- Но новгородцы мстили за своего князя! Татары предали нас первыми! - не удержался Волот.

- Неважно, кто предал первым. Важно то, что снежный ком ненависти и предательства покатился с горы, и теперь, князь, ты его не остановишь.

А если гадание - ложь? Тогда получается… Волот взглянул на Марибору, и она словно прочитала его мысли.

- Неважно, князь. Мы начали или они - теперь неважно. Смеян Тушич сейчас бьется за худой мир, который, как известно, лучше доброй ссоры.

- Они нас ненавидят и презирают! Они зовут нас гяурами! - слова вырвались сами, как попытка оправдаться перед самим собой.

- Можно жить окруженными соседями, а можно - окруженными врагами. Соседи всегда презирают друг друга и всегда видят соринку в чужом глазу, всегда дают обидные прозвища. Но соседи не травят друг другу колодцев и не бьют топором из-за угла.

- Но они… они первыми… отравили колодец…

А если все это - ложь? Если гадание - всего лишь отражение сна?

- Если они это сделали, мы должны быть мудрее их, - пожала плечами посадница.

- Почему? Почему именно мы должны быть мудрей? Почему мы не имеем права раз и навсегда покончить с ними?

- Спроси об этом у Белояра, князь. Он объяснит тебе лучше меня, что такое путь Правды. Но ты и сам можешь догадаться, что с нами станет, если мы начнем войну.

- Куда татарчонка-то? - не очень вежливо перебил дружинник.

- Отведи его к своим, - подумав, ответил Волот. - В думной палате сейчас казанское посольство, передай его послам. И скажи, что князь не воюет с детьми.

Глава 9. Вече

Тягучий звон вечного колокола слышался в каждом уголке Новгорода и особенно далеко летел по льду Волхова. Млад не сомневался: каждый горожанин, услышав эти звуки, чувствовал примерно то же, что и он сам: сердце стучало чуть быстрей и громче, сами собой расправлялись плечи, и дышалось легче и глубже. И недаром со всех концов в сторону Торга бежали ремесленники и купцы, боясь опоздать: каждый хотел занять место поближе к вечевой площади, чтобы слышать, о чем там будут говорить. И хотя по установленному порядку не все считались участниками веча - с некоторых пор вечевая площадь не могла вместить отцов всех проживающих в городе семейств, - те, кому доверили в нем участвовать, ощущали за спиной могучую силу толпы новгородцев: попробуй сделай что-то не так!

Новгород изъявлял свою волю - единогласную волю. И пока последний кожемяка не убедится в правильности выбранного пути, решение принято не будет. Звон вечного колокола на гриднице для каждого новгородца звучал как символ гордости, свободы и торжества Правды.

Млад отдавал себе отчет в том, что вечевые решения зависели не столько от воли каждого новгородца, сколько от умения краснобаев поворачивать эту волю в нужное русло. Но в глубине души теплилась наивная уверенность: до тех пор, пока звонит вечный колокол, Русью правит народ. Народ можно обмануть, но нельзя лишить права голоса, нельзя согнуть ему плечи и заставить, принудить, поработить: с ним можно только договориться.

На Великом мосту народу было немного: большинство переезжали или переходили Волхов по льду, и Млад остановился ближе к торговой стороне, надеясь высмотреть Белояра издали. Многие из проходивших мимо пристально всматривались ему в лицо и оглядывались - кто-то удивленно, кто-то одобрительно, кто-то с откровенной злостью. Сначала он не понимал, в чем причина, и даже осмотрел себя: может, что-то не так с его одеждой? Потом подумал, что всему виной рыжий треух, который издали бросается в глаза, и если бы не трескучий мороз, то он обязательно снял бы его и спрятал. Но его сомнения разрешили трое молодых парней, не побоявшихся спросить его напрямую, тот ли он волхв, что вчера на Городище не подписал грамоты. Млад кивнул и смутился: не стоило надевать этот дурацкий треух, теперь весь Новгород узнает его в толпе.

- И что, гадание на самом деле вранье? - откровенно спросил один из них.

- Я не уверен в том, что я видел Правду, - ответил Млад.