Вечный (Корейский гамбит) Трилогия

Тут мне поплохело, и меня скрючило от головной боли. Память прошлого владельца тела проявилась. Точно Исследователь свою руку приложил к моему воскрешению, даже гадать не стоит. Матросы вокруг тревожно загомонили, меня подхватили на руки и понесли к поезду, другие офицеры командовали матросами и солдатами. И так, теперь я Александр Александрович Алексеев. Сын помещика, из-под Твери, тот всегда мечтал о море, поступил в морское кадетское училище в Санкт-Петербурге, которое блестяще закончил, три года службы, мичманом на двух балтийских крейсерах, потом на миноносцах. Получил звание лейтенанта и назначение в Порт-Артур. Да, уже шла Русско-Японская война, и офицеры с матросами были направлены для пополнения экипажей боевых кораблей портартурской эскадры. Сейчас шёл апрель тысяча девятьсот четвёртого года и мы находились где-то на подъезде к Порт-Артуру. Значит Корея, зона влияния Исследователя. Точно его работа.

Унести себя я не дал, быстро пришёл в себя, оправился от удара чужих воспоминаний, и скомандовал отпустить меня, мол, приступ боли прошёл. Забрав у одного из матросов свою теперь винтовку, хотя и не я убил прошлого владельца, подсумки с боеприпасами и кобурой, и велев собрать оружие, снести все тела в одно место, наших похоронить, а вагоны наконец потушить, ну и направился в сторону поезда. Там пока меня перевязывали, бинт на голову, я осматривал дымящиеся вагоны. В одном ехали офицеры, все их вещи там и сгорели, как и мои. Теперь мои, раз я Алексеев. Хорошо ещё документы во внутреннем кармане были, как и портмоне. Так что форма что на мне, ремень с кортиком, и трофеи, это всё что у меня теперь есть. Сидя на подножке выгона, военный врач, что ехал с нами в вагоне, уже обработал мне рану, сообщив, что нужно шить, и прямо на месте без обезболивающего зашил, наложив бинт. Фуражку мне вернули, та сбоку пулей повержена была, но я надел, холодно. Как операция прошла и перевязка, я сразу перезарядил винтовку, поставив её рядом, подсумки и кобуру перекинул на свой ремень. В подсумках насчитал семнадцать патронов к винтовке и двенадцать к револьверу. Судя по патронам, в кобуре «Смит-Вессен». Проверил. Так и оказалось. Причём унтерский, не самовзводный. Эх, а в вещах сгорел офицерский «Наган».

Пути впереди были разобраны, поэтому машинист командовал несколькими солдатами и ремонтировал их. Несколько патрулей расположились на холмах чтобы нас снова внезапно не атаковали. Пушку трофейную прикатили и с матом поднимали в вагон. Пулемётчики подняли две своих машинки на крышу вагона и контролировали окрестности. Вскоре сзади подошёл ещё один воинский эшелон, а я в это время сидел в вагоне и чистил оружие, винтовку и револьвер, там толстый слой нагара. Чистящие средства у матросов получил. Артиллеристы и помогли всё закончить, наших похоронить, девять убитых, раненых уже врач осмотрел и обработал, я присутствовал при похоронах, починили пути и направились дальше, вскоре встретив дрезину. Она шла узнать куда мы пропали. От унтера с дрезины мы и узнали о гибели адмирала Макарова на флагмане, тот пошёл ко дну, подорвавшись на мине, вместе со всей командой. Надо сказать, адмирала любили, поэтому плохие известия сильно расстроили и матросов, и офицеров. Алексеев никого из эшелона не знал, познакомились только в пути. Матросы из запасного экипажа, другие офицеры тоже с разных кораблей. Только с одним тот мельком знаком был, служили в одном дивизионе миноносцев на Балтике, только базы стоянок в разных портах были.

Наконец уже когда полностью стемнело, мы подошли к вокзалу Порт-Артура. Один мичман что и командовал матросами, он тоже из запасного экипажа, повёл тех в казармы, раненых на телегах увозили в госпиталь, а нам описали где есть гостиницы, где можно снять номера, это дорого, но возможно, и мы направились туда. Винтовку я даже и не думал сдавать, так и шёл с ней на плече, ремень оттягивала тяжёлая кобура с револьвером. Остальные офицеры тоже в гостинице решили переночевать. Только отсутствие вещей омрачало радость прибытия. А так пока я на вокзале задержался, выяснил что в гостиницах все свободные места уже заняли, искать ночью место постоя сложно, но возможно. Нашёл такое, снял комнату в частном доме, у зажиточных корейцев, помылся в корыте, мне воды нагрели, только голову из-за раны не трогал, ну и вскоре лёг спать. Форму и шинель отдал в чистку, особенно последнюю нужно отмыть от крови что натекала с раны. А пока мылся, раздался стук в дверь, ещё один офицер место постоя искал, из артиллеристов. Так что его в мою комнату определили, там была ещё одна кровать. Вот вскоре и отправились на боковую.

Утром, позавтракав, я оплатил жильё со столом, была яичница, даже молоко, потом чай, и так прихватив свои вещи, то есть, оружие, я направился по делам в город. Артиллерист ещё спал, тот велел рано его не убедить. В портмоне деньги у лейтенанта были, тот не бедствовал, на содержании государства был, получая зарплату, так ещё родители поддерживали, так что полторы тысячи, это очень солидно. Очень и очень.