Вечный лед

– Мы были … близки? – спросил он.

Джайя посмотрела на Джодаха и вздохнула. – Да и нет. Давай просто скажем, что мы знали друг друга в течение долгого времени, по крайней мере, что касается меня. Мы были и вместе, и порознь. Мы не всегда соглашались по каждому вопросу. Но не беспокойся, я не воспользуюсь своим преимуществом из-за твоего нынешнего состояния.

– Тогда почему ты пришла за мной? – спросил Джодах.

Джайя нахмурилась. – Скажем так, я почувствовала, что здесь пахнет чем-то отвратительным, и просто из принципа пришла разузнать. К таким вещам не будешь относиться положительно, и поэтому появилась еще одна причина это сделать. Тебе следует быть благодарным, что я это сделала. Ты просто поспи. Надеюсь, что когда в твоем организме больше не будет пыльцы, ты вспомнишь больше. Я пока посторожу.

* * * * *

В сновидениях огромные айсберги воспоминаний начали изменяться и раскалываться. Часть воспоминаний Джодаха, серые тени в глубине его разума, начали содрогаться и отделяться, поднимая кусочки его прошлой жизни в его сознание.

Джодах начал вспоминать.

Там был дом. Не настоящий, а воспоминание о нем, память, в которой он хранил свои заклинания. Кто-то научил его, как построить тот дом, такое мысленное хранилище. В памяти Джодаха ненадолго мелькнуло и пропало улыбающееся древнее лицо. В своих снах Джодах бродил по залам старинного дома, но двери были заперты, закрыты решетками и помечены рунами, которые он не мог распознать.

Затем он оказался в другом месте, которое, как он знал из своих снов, было безопасным. Он был под землей и шагал по тропе, соединявшей две огромные пещеры. В них находились массивные здания из серого камня, город теней, скрытый от остального мира. Идя, он заметил, что стены были влажными. Он дотронулся до стены и поднес пальцы ко рту, попробовал жидкость – это была соль. Стены покрылись огромными слезами. Он оторвал руку ото рта и увидел, что кончики пальцев покрыты кровью. Теперь стены начали кровоточить, сначала медленно, потом – потоками, заливавшими проход. Джодах побежал.

Теперь он оказался в новом месте, где богатые залы были увешаны толстыми коврами и дорогими настенными гобеленами. В держателях были укреплены светильники, хрустальные сосуды, отлитые в виде пламени. Он бежал по этому залу. Нет, он бежал к чему-то, и, когда устремился вниз по огромной лестнице, услышал низкий, грудной смех. Обернувшись, он увидел на верхней площадке Лим-Дула в лиловом с золотом наряде. Некромант указал на него усыпанной кольцами рукой, и Джодах ощутил, как на его костях закипела плоть.

Тут Джодах проснулся и бросился прямо в руки Джайе, его глаза были широко раскрыты, а кожа блестела от пота. Он попытался закричать, но Джайя тонкой рукой закрыла ему рот, сжав его челюсти.

– Шшш! – она прошипела сквозь сжатые губы и кивнула в сторону входа.

Снаружи был день, и закрывавший вход сугроб сверкал. Снаружи двигалась тень, сквозь снег она казалась тусклым серым силуэтом.

Джодах, глубоко и медленно дыша, заставил себя успокоиться, и кивнул Джайе в знак того, что понял. Джайя отняла руку от его рта и повернулась ко входу. Тень застыла на мгновение, и Джодаху показалось, что она примерзла к вечному льду, который никогда ее не отпустит. Или их.

Ему чудилось, что вокруг него сжимаются стены, и внутри поднялась паника. Лим-Дул никогда не позволит ему уйти. Джодах задержал дыхание. Тень убралась. Спустя несколько минут, показавшимися месяцем, Джайя подползла ко входу и замерла, прижавшись к стене у выходы из пещеры. После этого она расслабилась.

Она выпустила воздух из надутых щек и повернулась, чтобы вернуться вглубь пещеры. – Что бы это ни было, оно, кажется, убралось …

У нее не было возможности закончить предложение. Что-то громадное и темное пролетело сквозь сугроб в проход и ударило ее в спину. Раскинув руки и раскрыв глаза, Джайя заскользила вперед. Тяжелая, черная тварь прижала ее к полу.

Джодах не помнил, как вскочил с низкой скамейки, но он неожиданно оказался в центре пещеры. Рыча и озираясь по сторонам, черная тварь уселась на спине Джайи.

Тварь напоминала помесь человека и летучей мыши. Она была голой, ее шкура маслянисто блестела и подчеркивала мускулы, казавшиеся сделанными из самого темного обсидиана. Рифленые полоски темной плоти, натянутые между лапами и туловищем, были грубой пародией на крылья. Лицо напоминало то, что было у летучей мыши – огромные, чувствительные уши, усыпанная кровоточащими зубами низко посаженная челюсть и крошечные, похожие на свиные, глазки. Эти глазки застыли на Джодахе.

Тварь уставилась на Джодаха, ее челюсть медленно двигалась. Затем она засмеялась, и этот смех пробрал Джодаха насквозь – так смеялся Лешрак.

– Ты недалеко убежал, мешок мяса, – сказало существо, его глаза заискрились садистским весельем. – Недостаточно далеко, недостаточно быстро. Да, ты одурачил своего хозяина, но не хозяина твоего хозяина. Какая жалость, ведь некромант дорого заплатил за мои услуги, а я так быстро вернусь к нему с моим призом. Я надеялся быть здесь дольше, намного дольше.