Вечный мент или Светоч справедливости

– С огоньком, – согласился я. Зрелище человеческих страданий доставило мне некоторое садистское удовольствие. Я, вообще, люблю посмотреть, как люди мучаются. Меня это приводит в хорошее расположение духа. Не понимаю тех, кто активно сопереживает страдальцам. Наверное, представляют себя на месте жертвы.

– Пока летим, если хочешь, развлеку тебя нашей адской притчей, – предложил бес. – У нас в аду любят поучительные истории. На каждом кругу – свои.

– Валяй, – согласился я.

– В общем, дело было так. Жил-был давным-давно один царь. Не то, чтобы царь царей, а так – мелкий царек. Время от времени сей некрупный монарх разъезжал по своему царству в колеснице в сопровождении вельмож. Было у него такое обыкновение. Любил смотреть, как народ живет. И вот однажды ехал он и увидел пару нищих в лохмотьях. Сей же час царь приказал остановиться, вышел из колесницы и расцеловал нищих. Поступок царя порядком покоробил придворных. Никто из них не решился сказать, что царь поступает странно и унижает этим действием свое царское достоинство. Рассказали о происшествии брату царя, чтобы тот его вразумил. Брат царя был человеком рассудительным, пришел к царю и сказал, что лобызаться с нищими монаршей особе негоже. «Негоже?! – воскликнул царь. – Позволь, брат, я объясню тебе свой поступок». Он приказал сделать четыре особых ящика – два из них позолотили снаружи, а внутрь положили смердящие кости; другие два обмазали смолой и сажей, а внутрь насыпали драгоценных каменьев. «Какие ящики лучше – вызолоченные или обмазанные смолой?» – поинтересовался царь у придворных. Те указали на первые. Царь приказал раскрыть ящики. «Знайте же, что нужно обращать внимание на внутреннее и сокровенное, а не на внешнее, – сказал царь. – Вы оскорбились, когда я поклонился нищим. А я видел очами разума, что они честны и благородны душою».

– Хорошая сказочка, – сказал я. – Только я не понял, в чем суть?..

– Погоди. Это только начало истории, – сообщил Кухериал. – Дальше самое интересное. Так называемые очи разума убедили царя, что честных и благородных людей по всем городам и весям – великое множество. И принялся он все чаще разъезжать по царству, вылезал поминутно из колесницы и целовал попрошаек, нищих, больных. Дошел до того, что отправился в местный бордель, где, по его словам, одни только праведницы обретались. Если, конечно, смотреть очами разума… А кончилось все тем, что царь подхватил сифилис. И остался без носа и почти совсем ослеп. Даже нищие бежали от него, как от чумы, когда видели, как бельмоглазый монарх лезет из кареты, чтобы их расцеловать. Отсюда двойная мораль. Если у тебя появились какие-то там «очи разума», не стоит им слепо доверять. И второе, если тебе кажется, будто кто-то честен и благороден душой, совсем не обязательно с ним целоваться. Лучше держаться от подобного человека подальше.

Я хмыкнул. Адская мораль показалась мне сомнительной. Но история рогатого сказочника понравилась. Была в ней злая изюминка. Такого человека, как я, только злая сказочка и может позабавить.

– Расскажи еще одну, – попросил я.

– Как-нибудь в другой раз. На другом кругу ада. А пока посмотри-ка лучше, какое зрелище открывается внизу?

Там, и правда, было на что посмотреть. Обширное огненное озеро, заключенное в кольцо каменного крошева, кишело человеческими телами. Люди вопили, топили друг дружку, рвались из огня. Ползли по острым, мокрым от крови камням. Благодаря бушующему пламени и яркому солнцу булыжники сверкали, как алмазы. Вокруг озера сновали адские существа самых причудливых обличий, сбивая грешников в толпу. Среди них выделялся крупный демон с бычьей головой и ветвистыми рогами. Туловище атланта и ноги – гигантские куриные лапищи – поражали воображение. Он стоял в стороне, наблюдая, как трудятся его подчиненные.

– Что это? – спросил я.

– Suscitatio peccatorum, – проговорил Кухериал торжественно и перевел для меня: – Воскрешение грешников. Герцог Велиал повелел грешникам первого круга воскресать в огненном озере и ранить тела об острые камни, когда они выползают на берег. Весьма изощренное рождение из небытия для новых мук.

– Мертвые тоже могут воскресать? – удивился я.

– Разумеется. Они обречены на вечные муки, и мы делаем все для того, чтобы эти муки продлить. В аду падшие души обзаводятся хрупкой человеческой оболочкой, способной испытывать страдания. Оболочка эта, как в человеческой жизни, так и после смерти, настолько хрупка, что не выдерживает самого простого воздействия. А поскольку муки вечные, со смертью оболочки для грешника ничего не кончается. Он снова рождается для страданий.

– И так на всех кругах?