Вечный мент или Светоч справедливости

– Мы лишь желаем, чтобы как можно больше людей поняли, как утопична сама концепция создания этого мира, хотим, чтобы как можно больше душ оказалось в нашей реальности, где царит свобода. Для этого лучшие умы ада изобретают целые философские и социальные системы, работают над искажением религиозных догматов. Мы, ad exemplum [14], изобрели материалистическую философию, которая является одной из самых распространенных в мире и служит основой западной цивилизации. Вот послушай, основные постулаты той философской концепции, которая ныне является главной движущей силой для современного человека. Материальный мир вечен и человечество в нем вечно. Что за бред, в самом деле?! Но люди в это верят. Человек смертен и физически, и духовно, не существует потустороннего мира. Поэтому возможно и необходимо построение земного рая для создания комфортных условий жизни человеку в этом вечном мире. А, каково?! Человек – инструмент поглощения материальных благ с целью получения удовольствия в кратковременный период своей жизни. А раз так, значит все позволено. Наша философия утверждает, что нужно строить рай для себя при жизни, поплевывая на нужды всех остальных – ты смертен, и дальше не будет ничего, так примерь на себя теорию здорового эгоизма, и будь счастлив. А что утверждает церковь?! Материальный мир не будет существовать вечно, его ждет неминуемый конец. Время исчезает с прекращением существования материального мира. За рамками времени-материи лежит вечность, которая есть у любого человека. То есть смерти, как бы, нет, а за все грехи придется расплачиваться. Кому понравится неизбежность расплаты, даже если она является правдой?! Эволюции не существует – органический мир был сотворен в таком же качестве. Созидательная работа Творца по устроению видимого мира завершилась творением человека. В космосе больше нет никаких живых миров. Все устройство материального мира антропоцентрично, то есть весь мир создан ради человека.

Бес помолчал недолго, отхлебнул портвейн и посмотрел на меня хитро:

– Скажи мне, Васисуалий, разве ты не придерживаешься материалистических взглядов? Разве не желаешь хорошо жить при жизни? Разве тебе не плевать на окружающих, которых ты отправляешь на тот свет за звонкую монету? И разве ты можешь поверить, что весь этот мир, то есть все, что нас окружает, временно? Что все когда-нибудь исчезнет, когда богу надоест играть в свои нелепые игры со своим творением – человеком?!

– Не знаю, – буркнул я. – Ты меня окончательно запутал. Единственное, что я понял, что все мы под колпаком. Не очень-то приятно, когда за тобой постоянно кто-то следит. – Я нахмурился.

– Иногда мне кажется, – Кухериал сделался задумчив, – что и за мной тоже кто-то следит. Кто-то, кого я не вижу. Вроде беса и ангела, только совсем другие. И ходят за мной, и смотрят, чтобы не случилось что-нибудь непоправимое и неправильное. А за каждым из них тоже кто-то ходит. И за теми тоже. И так до бесконечности. Представляешь, слежка во вселенском масштабе.

Бес замолчал, глядя на меня выжидательно. Давал возможность осмыслить идею. Но она меня совершенно не впечатлила. От всех этих исполненных философской дребедени разговоров у меня голова разболелась. Я никогда не был склонен к изучению разного рода наук, чувствуя одну только усталость и раздражение. Чтение книг вызывало у меня резь в глазах и скуку.

– Напоминает паранойю во вселенском масштабе, – сказал я. – К черту Вселенную.

– Вот это ты правильно сказал, – обрадовался Кухериал. – К черту Вселенную! К черту ее! Давай-ка я немного расскажу тебе про ад. То, что есмь graphicus [15], то бишь доподлинно известно… В самом начале времен, когда человек делал первые шаги в этом мире, вообще не было разделения на рай и ад. Все души попадали в весьма мрачное место, что-то вроде темного подвала. Жрали там в три горла пыль и глину, и влачили самое жалкое существование. Во всяком случае, именно так полагали древние шумеры и вавилоняне. Все награды и наказания человек тогда получал при жизни. Справедливо?

–Конечно, справедливо, – подтвердил я. – Каждому по делам его…