Вечный наблюдатель. Умереть, чтобы родиться вновь

– Знаешь, – произнес он через некоторое время, – я много общаюсь с творческими людьми, в том числе и с актерами. И я заметил, что со стороны порой кажется, что многие из них очень любят себя. Зачастую эти люди могут выглядеть эгоистичными и самовлюбленными. Но если копнуть глубже, то выяснится, что очень многие из них – люди с раненым эго. Я даже думаю, что некоторые идут в актерскую профессию из-за недолюбленности. Люди как бы пытаются дополучить любовь, которой им не хватило в детстве. Именно поэтому они настолько зависимы от признания публики, славы и аплодисментов. И именно поэтому многие из них ломаются, когда становятся невостребованными. Потому что игла внимания всегда была необходима для их выживания, как необходима любовь родителей для выживания ребенка. Знаешь, актер может показать боль, потому что он знает, что это такое. Знает не понаслышке. Очень часто актеры – травмированные и несчастные люди. Не все, конечно. Но многие. Это же всё из детства, как ты думаешь?

– Да, – согласился Вьяса, – потому что с детства родители, учителя учат нас обращать внимание на наши минусы и недостатки. «Ты недостаточно хороший», «Тебе нужно кем‐то стать», «Ты не смог то‐то и то‐то», «Ты получил плохую оценку». То есть тебе нужно все время что‐то в себе менять, чтобы быть хорошим. Это очень большая ошибка и иллюзия – что надо кем‐то стать, чтобы быть «правильными», «такими, как надо». Когда мы рождаемся на этот свет, мы чувствуем, что мы хорошие. Мы словно говорим окружающим: «Вот он я, и я хороший. Я люблю тебя таким, какой ты есть, и ты люби меня таким, какой я есть». Но затем на нас начинают вешать маски и ограничения: «Ты мальчик, а значит, должен делать так‐то, а девочки делают вот так. Поступай как положено, если хочешь, чтобы тебя любили, принимали и считали хорошим человеком».

– Постой, но разве родители не должны учить нас жить в этом мире? Нельзя же допускать вседозволенности.

– Ты говоришь о другой крайности. А мудрый ищет золотую середину. Для этого человеку и дан разум. Лучше объяснять ребенку механизмы этой жизни, чтобы он действовал не из запрета, а из понимания нежелательных последствий. При этом важно концентрироваться не на недостатках личности, а на достоинствах.

– Понял. Был даже когда‐то такой эксперимент с красной и зеленой ручками, когда учительница не отмечала ошибки учеников красным, а подчеркивала правильные ответы зеленым. И это дало потрясающие результаты в обучении детей.

– Да, всё верно. Но часто люди в детстве не имеют такого позитивного опыта. Раз за разом они слышали: «нет, нет, нет, нет…». А это создает в подсознании людей достаточно сильную разрушительную программу. Ее можно сформулировать примерно так: «Мне запрещено жить счастливо. Я не имею права наслаждаться этой жизнью». Каждое «нет», которое человек слышал в детстве, лишь укрепляло его в этом убеждении. И этот запрет на счастье заставляет людей надеяться, что, добежав в какую‐то точку в будущем, они наконец‐то станут счастливыми. «Получу такую‐то награду и буду счастлив», «Поеду в отпуск – и вот оно, счастье», «Выплачу кредит – буду счастлив», «Выйду замуж и обрету, наконец, счастье» и так далее.

– Да, знакомо. В моем случае это звучит так: «Сниму эту картину – буду счастлив». Да и ещё много всего можно перечислить.

– Человек думает, что, дойдя до желанной точки, он покончит с неприятным, соединится с приятным и вот тогда будет счастлив. Но неприятное – это зачастую лишь мысль о том, что он недостаточно хорош, которая в итоге порождает желание что‐то получить, дабы стать целостным – хорошим.

– Сейчас, когда я смотрю со стороны, это кажется не очень разумной схемой.

– Как перерезают пуповину, которая питала ребенка, так и нам следует отсоединиться от той «пуповины», через которую нас всю жизнь, с самого детства питали страхами, ограничениями и установками навроде: «Я должен кем‐то стать, чтобы хорошо жить в этом мире» и «Мне запрещено жить счастливо».

– Это звучит правильно, но как же это воплотить на практике?

– То, что я сейчас скажу, звучит, с одной стороны, просто, но ты попробуй это сделать. Помнишь, о каких органах чувств мы с тобой говорили?

– Ну да. Осязание, обоняние, зрение и так далее.

– Верно. И если мы целенаправленно сосредоточимся на получение удовольствия посредством тех или иных органов чувств, то мы сможем увидеть, услышать или потрогать то, что создал Бог. Твои глаза позволяют тебе видеть божественную красоту. Глядя на нее, помни, что это всё создал Господь. Только оглядись вокруг! И это все – Его творение.

Сергей обвел взглядом горный пейзаж и кивнул.

– Или запахи, – продолжал Вьяса. – Если у тебя когда‐то был капитально заложен нос, ты наверняка знаешь, что такое перестать ощущать запахи этого мира. А когда обоняние возвращается, ты вновь можешь почувствовать, как чудесно пахнет мир вокруг. А осязание…

– Я почему‐то сразу вспомнил своего кота.

– Отличный пример!

– Гладить его было таким удовольствием… Причем для нас обоих. И это действительно очень расслабляло и улучшало настроение.