Вечный поход

— Хху-ук! — дёрнулись и тут же замерли губы.

Голова надломилась и завалилась набок, словно из его шеи резко вытащили все позвонки. Плечи безвольно упали вниз. И тело, неестественно изогнувшись, рухнуло набок. Лишь кисть левой руки успела обхватить «стебель», как будто вознамерилась возложить этот Цветок Ненависти на собственную могилу.

Так он и лежал — Станислав Денисович Князев — предатель, истинный виновник гибели группы «Эпсилон», некогда любимый и способный ученик ненавидимого им учителя.

Кто-то определённо надо мной издевался — я во второй раз наблюдал смерть своего ученика.

Сил радоваться спасению от стопроцентной гибели не было. Я даже не пошевелился, а тем паче не попытался оглянуться. Более того, в накатившем равнодушии, не желал гадать: действительно это СПАСЕНИЕ или попросту ОТСРОЧКА?

Стас лежал на левом боку, неестественно скрючив левую руку, на которую навалилось бездыханное тело. И кисть этой руки мёртвой хваткой сжимала стебель страшного цветка.

Я по-прежнему не шевелился. А память снова и снова воспроизводила тот щелчок — позади и правее меня…

ГУЛКИЙ, СО ЗВЕНЯЩИМ КОРОТКИМ ЭХОМ.

Я вспомнил! И противная холодная капля пота скатилась с левого виска в уголок глаза. Защипало.

Это был звук тетивы МОЕГО HOMO! Щелчок боевого лука, принадлежавшего мне в моих снах, так не похожих на сны… И к чёрту все Цветки Ненависти и их разноцветные стебли! В левой кисти Стаса была сжата МОЯ СТРЕЛА! С тремя кроваво-красными кольцами… И, должно быть, «кровь» ближайшего к руке кольца, стекая по древку, просачивалась сквозь пальцы.

Я медленно повернул голову назад. Невыносимо медленно! Скрипели позвонки и трещали напряжённые мышцы. Казалось, на моей голове покоилась вся, неощутимая ранее, тяжесть небес.

Эта страшная тяжесть стремилась вмять голову в плечи. Звенели сухожилия, растянутые как струны. Я дошёл до точки невозвращения, за которой струны начинают рваться. Дальше было нельзя. Но я продолжал «через не могу», через мучительную боль поворачивать голову. До отказа. До полного отказа организма.

До тех пор, пока…

…пока собственными глазами не увидел ЕГО.

Глава десятая ВЫХОД ИЗ СЕБЯ, ИЛИ ПЯТНИСТАЯ СМЕРТЬ

Ногти глубоко впивались в ладони, но она не чувствовала ни малейшей боли.

Разрешающая способность пласт-монитора позволяла видеть кольца, опоясывающие древко стрелы, в реальных оттенках. Выглядели они багровыми с чёрной каймой по краям — и оттого казались зловещими. Напоминали запёкшуюся кровь.

Она с детства не любила агрессивные цветовые смеси. Более того, она не любила насилие и смерть. Это было прискорбно — всё ещё не любить то, во что постоянно играешь, — но… болезнью разума было бы, полюби она ощущения, которые тщательно избегали люди её миролюбивой расы на протяжении многих веков.

Ей пришлось очутиться здесь и сейчас, чтобы обрести шанс заразиться…

Стрела застыла на оттянутой тетиве. И секунды слились в одно мгновение.

Не сегодня она преступила Главный Запрет. Достаточно давно, вопреки законам, установленным для «Вечной Войны», вопреки всем предостерегающим инструкциям, вопреки здравому смыслу, наконец… нарушив базовое правило Игры, она была ПРИСТРАСТНОЙ.

Сначала мысленно, потом и на деле, в поступках. Ожидания оправдались, и она от НЕГО заразилась странной, почти невозможной для её соплеменников болезнью — «перманентным выходом из-под контроля». Точно она не заметила, на какой стадии инфицирования это состояние души начало возникать у неё, но — уже давно.

ЕГО же — самое ужасное, прямо на её глазах! — болезнь эта просто доедала. В перечне активных объектов, с некоторых пор, рядом с его именем появился символ финишного режима «Послесловие». В эту группу зачисляли потенциальных смертников, которым давался последний шанс: им позволялось выживать, находясь вне законов Войны. Страшнее был только приговорный символ «Ликвидация».

Последней каплей, переполнившей чашу терпения координаторов, явилась попытка строптивого, почти неподконтрольного «НольСтоДвадцатьВосьмого» убить одного из «Безусловно Своих». И хотя «Своему» эта попытка практически ничем не угрожала — сработала система «защита от пули-дуры», — налицо было серьёзнейшее происшествие, ведь объект «Постскриптум-0128» был убеждён в собственном успехе, действовал осознанно и применил все свои боевые навыки. И потому — с момента нападения на Своего был зачислен в категорию «неуправляемые и смертельно опасные».

«САМОЕ ТО, ЧТО НАДО».

В древности женщины её народа сами выбирали своих мужчин и неразлучно следовали за ними по жизни, до самого конца. Правда, сейчас немногие её соплеменницы следовали этому древнему обычаю, однолюбы являлись скорее исключением, нежели правилом. Но что ей за дело до других… Ей, девушке одного из самых знатных родов, вознёсшего свои ветви столь высоко, что традиции стали напоминать законы внутреннего употребления.

Она сделала свой Выбор. И знала, что не изменит бесповоротного решения, принятого ею. Потому что — в этом смысле она, как выяснилось, безнадёжно СТАРОМОДНА.

Ждала, ждала, ждала… дождалась.