Вечный попадос 2

— Так откуда тогда долг? — вот теперь я совсем ничего не понимаю. — Документы составлены — не придерёшься, даже в суде оспорить не получилось.

Ирида складывает руки на груди и задумывается.

— Возможно, для Вовы в этом была какая-то выгода, — наконец говорит она. — Или на старости лет он окончательно сбрендил.

Перед Иридой появляется новая рюмка. Женщина залпом выпивает содержимое и съедает последний ломтик лимона.

— Вот и всё, — грустно улыбается. — Моё время вышло.

— Уже уходите?

Кивает:

— Меня ждут. Спасибо за беседу. Приятно было снова взглянуть на молодого Вову. Мы ведь когда-то… Не важно. Буду считать, что ты — это он, только потерявший память. Мне больше по душе думать, что с ним всё в порядке.

Это не так, но переубеждать её не собираюсь. Вместо этого отвечаю максимально вежливо:

— Вам тоже спасибо за информацию. Мне удалось прояснить некоторые моменты. Я смогу связаться с вами, если ещё возникнут вопросы?

— Лучше не пытайся, — серьёзно отвечает женщина. — Помнишь, я рассказывала о своём переводе на другой проект? Так вот, некоторое время назад пришлось его экстренно ускорить. Сегодня проект выходит на финальную стадию. Стартует заключительный эксперимент, в котором я принимаю непосредственное участие. Ты же, наверное, понимаешь, о чём я?

— Неужто тоже занимаетесь переносом сознания?

— Именно. Немного в другом направлении, но сути не меняет. Жить мне в любом случае осталось недолго, а так у меня хотя бы есть шанс. Может, ещё и государственную премию заполучу.

Ирида трогает кубик на столе. Сиреневый туман вокруг нашего места рассеивается, унося с собой ощущение приватности.

— Удачи тебе, нелюдь, — женщина широко улыбается. — Ты оказался шустрым парнишкой. Где мои шестнадцать лет, не подскажешь?.. Только не связывайся с императором, ладно? Ему такие шустрые на один зубок.

Она дружелюбно хлопает меня по плечу, кивает хмурой Мамбе за стойкой и неспешно выходит из бара.

А я пытаюсь уложить в голове всё, что только что услышал.

— Живой? — доносится из-за стойки через некоторое время. — Что пить будешь?

Мотаю головой, надеясь, что разрозненные куски информации сами собой сложатся в какой-то понятный узор. Не помогает.

— Кофе, — поворачиваюсь к ожидающей ответа девушке. — Две чашки.

Присаживаюсь к стойке и одним глотком ополовиниваю уже ожидающую меня чашечку.

— Не принимай то, что она сказала, близко к сердцу, — участливо советует Мамба. — Она непростой человек и на всё смотрит со своей колокольни.

— Ты уже знаешь, что она мне говорила?

Девушка кивает.

— В общих чертах. Я в принципе слишком давно в этом варюсь, так что вряд ли она меня способна чем-то удивить.

Отставляю пустую чашку в сторону. Тут же получаю от Мамбы новую.

— Не то чтобы я принимал всё близко к сердцу, — признаюсь, пристально глядя в тёмную ароматную жидкость, будто там скрываются ответы на все мои вопросы. — Просто звучит как-то фантастично: иномирные технологии, эксперименты на людях… В смысле, нелюдях…

Мамба сердито шлёпает ладонью по столешнице. Да так громко, что я вздрагиваю.

— Не смей повторять бред, который несут эти идиоты! — возмущается она, а зелёные глаза метают молнии. — Если человек выглядит как человек, ведёт себя как человек, то, наверное, это он и есть?!

Усмехаюсь:

— Вообще-то я тоже так думаю. Тем более, что меня напрямую это касается. Странно жить, считая себя нелюдем, да?

Мамба шумно выдыхает:

— Так вот почему она так засуетилась, когда узнала про твою взломанную триаду! И встретиться захотела именно сегодня, в последний день… Что бы она там ни болтала, а совесть, видно, мучает.

Какое-то время мы молчим. Я допиваю кофе, Мамба в сиреневом парике машинально протирает идеально чистую столешницу.

— Ирида была одной из первых, на кого у меня получилось выйти, когда я только начинала, — медленно и задумчиво произносит девушка. — В отличие от того же Вахова она человек довольно публичный. Статьи, конференции и всякое такое. Ну и на контакт худо-бедно шла, хоть и на своих условиях…

Ощущение, будто я на поминках, если честно. Не самое приятное начало дня, как по мне. Решительно слезаю с высокого стула.

— Пойду я, наверное, — прерываю воспоминания Мамбы. — Спасибо, что позвала. Теперь мне надо подумать.

— Ты точно будешь в порядке?

— А то! — улыбаюсь во все тридцать два. — У меня ещё два турнирных этапа впереди и куча дел. Переживать некогда. Да и не о чем.

— Ладно, — улыбается и она. — Обращайся за помощью, если что.

Киваю и наконец выхожу из помещения. Вдыхаю полной грудью ставшие уже привычными ароматы Золта, прочищая лёгкие от услышанной дряни.

Лично у меня нет и не может быть вопросов к своему происхождению. В родном мире я был самым настоящим обычным человеком. И родители у меня были самые обычные — в меру строгие, в меру снисходительные. Им бы даже в голову не пришло ставить на собственном ребёнке какие-либо опыты.

Поэтому мне не понять, что именно здешний Олег чувствовал, чем жил. Какие испытывал сожаления, чему радовался. У меня есть только одна точка зрения — своя собственная. Как там Мамба говорила? Своя колокольня, да.