— Раздеваться? Хорошо, — она стянула куртку, с которой капала вода, затем промокшие ботинки.
Дальше я смотреть не стал, залез в шалаш, скинув промокшую футболку. В джинсах было холодно, пришлось их тоже снять. Если честно мне стало все равно. Этот проклятый холод убьет меня, если буду думать о манерах. К черту.
Сзади раздался шорох. Нина залезла и неожиданно прижалась ко мне. Зубы ее стучали.
— Все равно, — прошептала она, — вернемся в Нортенвиль и все забудем, хорошо?
— Да.
Вместе с ней в нашем пристанище оказался и запах осеннего дождя. Мы сидели, прижавшись друг к другу. И тут я вспомнил о зажигалке в кармане джинсов. Достал ее и замер, не дыша. Нажал на колесико два раза — бесполезно.
Нина выхватила зажигалку из рук и принялась на нее дуть.
— Н-надо ее осушить.
Я фыркнул. Наверное, это выглядело глупо, но мы так и сидели вдвоем, тяжело дыша на зажигалку.
Незаметно моя рука оказалась на спине Нины, но она была не против. Так ведь теплее, правда?
Я без особых надежд нажал на колесико еще раз, и зажигалка внезапно вспыхнула красным.
Нина радостно захлопала в ладоши, глядя на спасительный огонь.
Ветви деревьев, валявшиеся рядом с нами, пошли в дело, и вскоре перед шалашом горел слабый костер. А мы сидели, прижавшись друг к другу, стараясь не думать, что это неприлично.
Я чувствовал ее дыхание на щеке, более спокойное, чем раньше. Снаружи бушевала стихия, а сердце у меня билось невпопад, и мысли были почти обнаженные, как мы, только в них совсем не было холода, скорее наоборот. Внутри бушевала стихия из адских огней.
И этот проклятый запах от ее волос. Такой знакомый и почти забытый. Я вдохнул носом воздух и попытался думать о чем-нибудь другом.
Мы сидели в нашем сомнительном убежище, а снаружи свирепствовал шторм. Я слышала завывания ветра и все еще дрожала. Озябшее тело не могло согреться: слишком много холодной воды и ледяного ветра, оно словно впитало в себя окружавшее нас ненастье.
Руки Майкла были теплыми, это радовало и немного пугало.
Белье медленно сохло на мне, слишком медленно.
Я уткнулась в его плечо, и стало ощутимо теплее. Интересно, если возьму Майкла за руку, мы снова увидим те странные галлюцинации и натворим глупостей? Ну уж нет, не теряй разума, Нина. Так бы сказал сейчас брат. И все же один вопрос не давал мне покоя:
— Ты…Зачем ты прыгнул в воду? Это ведь глупо.
Он усмехнулся:
— Как будто ты сама не знаешь, зачем. Наверное, я боялся, что ты утонешь. Слабая девчонка в холодной воде, да еще и плаваешь отвратительно.
Этот ответ ввел в меня в ступор. Он ломал все мои представления о несносном и бездушном Майкле. Прямо сейчас образ самодовольного парня с надменной улыбкой разбивался на части. Майкл со своими дорогущими шмотками, Майкл, больно схвативший меня за руку рядом с кафе «Розовый закат»…Гордый и высокомерный, он отличался от человека, сидящего рядом, как небо от земли.
Этот Майкл повесил свою драгоценную куртку сверху шалаша, чтобы нам было теплее, разжег огонь и спас мне жизнь.
— Спасибо, — тихо сказала я.
Внезапно он поднял руку и прикоснулся ладонью к моей щеке.
— И это все, что ты можешь сказать?
Он немного помолчал, а я тихо сидела, не в силах пошевелиться и абсолютно не представляя, как вести себя дальше.
— Кто ты такая, Нина Райн?
Он опустил руку вниз к моей шее, затем провел пальцем по ключице:
— Знаешь, с тех пор, как ты появилась в Нортенвиле, мне нет покоя. Ты преследуешь меня днем и ночью, в снах, — он наклонился к моему уху, и я увидела в его глазах шторм похлеще того, что бушевал снаружи, — а еще пахнешь дождем и осенью. Кто ты такая?
— Я…
Его губы коснулись моих, не дав продолжить. Это было удивительно и странно, еще более странно, чем тогда на балконе. На этот раз мы не были незнакомцами из другой реальности. Мы были сами собой.
В голове мелькнула запоздалая мысль: «Наверное, надо отодвинуться». Только куда и зачем?
Мне стало жарко, словно внутри разгоралось пламя. И не осталось ничего, кроме нас двоих, наших рук, которые переплелись подобно ветвям на крыше шалаша.
Я чувствовала его губы и прикосновения ладоней на своей спине, странным было то, что они казались знакомыми.
Какой-то давно забытый голос внутри меня шептал:
— Наконец-то мы снова вместе.
Казалось, мир вокруг темнел. Нас словно тянула к друг другу неведомая сила. Мы целовались, прерывисто дыша, я видела в его глазах яркие искры шторма, чувствовала легкое движение рук на своей ключице, а затем на спине.
Наверное, не стоило поддаваться искушению, переходить черту, но сейчас мне было все равно. Я зарылась рукой в его волосы, и тут где-то рядом хрустнула ветка.
Мы отпрянули друг от друга.
Господи, что же я наделала! Я сдавленно вздохнула, прикрыв ладонью рот. Зачем потеряла разум? Зачем поддалась соблазну? Проклятье!
Майкл посмотрел на огонь, нахмурился, провел рукой по своему лбу, словно пытаясь прийти в себя. Выглядел он растерянным.
А тем временем совсем рядом снова скрипнула ветка, и послышались голоса.
— Вот дьявол! Арабелла велела нам прочесать весь лес, — звучал голос мистера Кравцова.