Вечный Рим. Первый свиток. Император

Никто не спросит: 'Чье богатство?

Где взято и какой ценой?'

Война, торговля и пиратство —

Три вида сущности одной.

Гете «Фауст»

И оставив мечтанья о мести,

Умолкают смущенно пираты

И несут, раболепные, вместе

И вино, и цветы, и гранаты

Н. Гумилев

* Морской вождь,

буквально — морской военный вождь.

Медленно — медленно корабль «Орел» скользил по морю. Гребцы аккуратно ворочали веслами сами считая такт, стараясь не сбиться, так как барабан комита (начальника гребцов) звучал совсем тихо. Луций Кассий Лонгин, стоя на мостике, прислушивался к малейшим звукам, доносящимся из тумана. Триерарх Архилох на этот раз стоял на баке, вместе с центурионом Гаем Кассинием. Оба они делали тоже самое, что Луций — вслушивались в туман. На самой галере царила возможная в этом положении тишина. Звуки, как знает любой, в тумане слышен очень далеко. А «Орел» после внезапно налетевшего шквала остался в полном одиночестве, да к тому же попал в полосу этого неожиданного тумана. Который с одной стороны прикрывал «Орла», но с другой нес опасность внезапной встречи с неприятельскими кораблями. А пираты, как докладывала разведка, все же вышли в море отрядами от трех до десятка кораблей, чтобы потрепать римские эскадры до появления основных сил. Они не учли только одного — новые галеры имели куда большую скорость и лучшую мореходность и появились в восточных водах Средиземноморья совершенно неожиданно. Если бы не шутки Нептуна* и Эола, то сейчас «Орел» не прятался, а сам искал встречи с пиратскими кораблями, возглавляя эскадру в почти полсотни вымпелов. Но Парки судили иначе и теперь Луцию оставалось только жалеть об отсутствии того, что его гений называл в рассказах «радио». Как славно было бы сейчас связаться по невидимому и неслышимому никем лучу, которому не страшны ни туман, ни ночь, ни расстояние.

* Нептуна (у греков — Посейдона) бога морей знают все.

Эол — это греческий и римский владыка ветров,

полубог, сын бога и смертной матери.

Парки (греч. Мойры) — три богини судьбы.

Но никаких волшебных махин в распоряжении Луция не имелось. И потому сейчас один из двух дуумвиров флота* напряженно вслушивался в туман, опасаясь столкнуться с превосходящими силами пиратов.

* Первоначально римским флотом командовали

2 duoviri navales (ддумвиры навалес).

Позднее их сменил 1 d ux classis (дукс классис).

В данном случае возрождение дуумивров

связано с тем, что флотом командуют

Гай и Луций Кассии Лонгины, как равные по рангу

Ветер вдруг резко переменился и разогнал туман, словно отдернув театральный занавес и заставив стоящего на баке рядом с ним матроса громко выругаться. Впереди, на расстоянии не более чем полутора лиг, две биремы и миопарона входили в поворот, отворачивая от курса «Орла». Однако не заметить одинокую галеру, практически выскочившую на них из тумана, их команды никак не могли. А так как на мачтах этих кораблей Лонгин никаких вымпелов, то сразу стало ясно, что это не корабли союзного флота Родоса или Афин. Никаких сомнений в том, что пираты, заметив одинокий римский корабль, бросятся в погоню, ни у кого из команды не было. Поэтому триерарх торопливо пошагал на мостик, а его место на баке занял впередсмотрящий.

Луций подождал, пока триерарх доберется до мостика, после чего приказал.

— Архилох, будем уходить.

Сиракузец Архилох, служивший на флоте республики уже несколько лет, получивший латинское гражданство, опытный и немало повидавший на своем веку капитан, сработался с молодым римским флотоводцем отлично. Поэтому скрытый смысл приказа уловил сразу — уходить, это не убегать. И даже позволил себе засмеяться вслух. После чего приказал.

— Разворот на обратный курс! — и повернувшись к Луцию негромко добавил. — Горации против Куриациев, — вспомнив легенду о поединке между тремя братьями Куриациями из враждебного Риму городка Альба-Лонга против трех братьев Горациев. Когда двое Горациев погибли, третий бросился в притворное бегство, после чего убил бежавших с разной скоростью из-за ранений врагов по одному.

Гай Кассий, не дожидаясь дополнительных команд, отправил на корму всех стрелков с гастрафетами*, а заодно десяток манипуляриев для помощи расчету установленных там баллист. Заодно и сам перебрался на мостик, поближе к месту возможного абордажа.