Вечный странник

Отцифровал М.В.Борисов

Посвящаю свою работу по оцифровке книги «Вечный странник» замечательному человеку, прекрасной женщине, хорошему специалисту — врачу Наире Геворговне Овсепян.

А также находясь под впечатлением от слога автора, которым написана эта книга.

e-mail: mvd12345@tochka.ru

Глава 1 НАЧАЛО ПУТИ

Во второй половине XIX века Кутина (Кетая) была небольшим городком в Западной Анатолии (ныне Турция). Населяли его в основном армяне, греки и турки. Греки и армяне жили тут испокон веков. В XVII веке в Кутину переселились несколько десятков семей из деревни Цхна провинции Гохтан (ныне территория Нахичеванской АССР).

В древней Армении Гохтанский край славился виноградниками и вином, языческими песнями и танцами, старинными легендами и искусством певцов сказителей.

За многие века, проведенные в Кутине, армяне не только не ассимилировались, но и благодаря своей высокой культуре смогли занять ведущее место в общественной жизни города. Известно, что у кутинских армян было уникальное производство керамических изделий и что метод их изготовления они хранили в тайне. Сырьем служила какая-то особая порода камня, за которой они специально ездили в горы. Привезенный материал они подвергали обработке и из него изготовляли посуду — витые кубки, вазы, тарелки, блюда, разного рода сосуды и предметы домашнего обихода. Изготовленную посуду женщины разрисовывали красивым орнаментом. Краски, изготовленные из растений, не стирались и со временем не тускнели. Свой товар армянские мастера из Кутины вывозили продавать в Эскишехир, в Бурсу, Анкару и даже в Константинополь. Известно также, что это производство, которое являлось источником материального благополучия армян, послужило причиной того, что турецкие правители города приняли дикое решение запретить в городе армянскую речь. Это решение они осуществили самым варварским способом. Туркам давалось право отрезать язык любому жителю города, говорившему по-армянски. И вскоре в Кутине можно было встретить множество людей, которые не смогли бы заговорить ни по-армянски, ни по-турецки, ибо язык у них был отрезан по самый корень.

В Кутине перестала звучать армянская речь. Спустя время армянское население города стало туркоязычным. Древние рукописи, хранящие сокровища духовной культуры народа, были теперь недоступны для них. И все же находились смельчаки, обучавшие детей месроповским письменам в приспособленных для этой цели сеновалах, хлевах и даже в тонирах.

Единственным местом в городе, где можно было, не боясь преследований, услышать армянскую речь и армянскую песню, была церковь св. Теодороса. Здесь читали и пели на древнеармянском языке — грабаре, в равной степени непонятном как туркам, так и армянам. Однако армяне любили этот непонятный им язык, как любили они и церковные свои песни, находя в них утешение и видя в них средство сохранения своей национальной культуры.

Немало бедняков-ремесленников, проявлявших любовь к музыке и одаренных музыкальными способностями, пело в церковном хоре. Пели в церковном хоре и «гохтанцы»: Геворк Согомонян и его брат Арутюн.

Геворка Согомоняна, сапожника по профессии, природа щедро наделила множеством талантов. В армянских, да и в турецких семьях он был самым любимым и уважаемым гостем. Ни одно значительное празднество или застолье не обходилось без него. Из уст в уста передавались не только сложенные им песни, одинаково нравившиеся и армянам, и грекам, и туркам, но и меткие характеристики, остроумные шутки и выражения.

После того, как Геворк Согомонян женился на Тагуи Ованнисян, уроженке Бурсы, его невзрачный каменный домик, в котором и прежде любили проводить время друзья, стал своеобразным Очагом культуры. Эта красивая и хрупкая женщина так же, как и он, говорившая только по-турецки, обладала тонкой и чувствительной душой. Исключительно одаренная, она в своем городе пользовалась известностью как певица, автор многих песен и исполнительница народных танцев. Однако в противоположность Жизнерадостному общительному мужу, она любила одиночество, избегала общества, была натурой меланхоличной и мечтательной.