Вечный всадник

Не дожидаясь ответа брата, он направил Битву в портал. Конь прыгнул, и его большие копыта приземлились на скалистый уступ, до гладкости отшлифованный резкими ветрами и снежными буранами.

Это было укрытие Ресефа в Гималаях — огромный лабиринт пещер, уходивший глубоко в горы и невидимый человеческому глазу. Арес спешился одним плавным движением; звук от удара его подметок о камень бесконечным эхом разнесся в разреженном воздухе.

— Ко мне.

Боевой конь мгновенно исчез, тонкой струйкой дыма обвился вокруг руки Всадника и застыл на его предплечье в виде татуировки — серо-коричневой лошади.

Арес решительно вошёл в пещеру, но не успел пройти и десяти шагов, как по спине у него словно прошёл ток силой в десять тысяч вольт.

Пора танцевать.

Он уже нёсся вперёд, на бегу обнажая меч; металлический шорох клинка, покидающего ножны, был подобен шепоту любовника во время прелюдии. Неважно, что только что он бился с врагом. Арес любил славную битву, ему отчаянно хотелось снять напряжение, накрывшее его с силой полноценного оргазма, и он давным-давно уже решил, что сражаться ему нравится больше, чем трахаться.

Впрочем, он не мог не признать, что нет ничего лучше, чем переключиться с хорошей драки на страстную женщину. Может быть, после всего этого он вернется в таверну и найдет какую-нибудь Подстрекательницу Войны.

Адреналин горячим потоком бежал по жилам. Арес свернул так резко, что его даже занесло, и ворвался в основное обиталище Ресефа.

Его брат, сжимая окровавленный топор, стоял посреди комнаты, забрызганной свежей кровью. Ресеф тяжело дышал, ссутулив плечи и склонив голову так, что белокурые волосы закрыли лицо. Он не двигался; все его тело как будто окаменело. Позади него лежал мертвый цербер, а второй, вполне живой, лежал в углу, хрипло рыча и скаля острые как бритва зубы.

— Ресеф!

Брат не шевельнулся.

Черт возьми. Его укусили.

Зверь повернул косматую голову к Аресу. Красные глаза кровожадно горели; он начал подбирать под себя задние лапы. За тысячную долю секунды оценив расстояние до цели, Арес одним быстрым движением метнул кинжал, и тот вонзился церберу в глаз. Воспользовавшись преимуществом, Арес размахнулся и нанёс удар мечом. Удар, пришедшийся по пасти пса, начисто срезал тому челюсть. Пес взвыл от ужасной боли и ярости. Ресеф уже ранил его, и он, ослабев, споткнулся и упал, дав Аресу возможность вонзить меч прямо в свое черное сердце.

— Ресеф! — Оставив меч в теле зверя, Арес бросился к брату, чьи голубые глаза были дикими и остекленевшими от боли. — Как они сюда попали?

— Должно быть, — простонал Ресеф, — кто-то… прислал их.

Это многое проясняло. Однако справиться с цербером или управлять им могли очень немногие. Так что, если кто-то прислал этих зверей, он всерьёз намеревался вывести из строя Ареса и его братьев… и, вероятно, Лимос тоже.

— Тебе бы следовало чувствовать себя особенным, — сказал Арес с беспечностью, которой на самом деле не ощущал. — Ты получил двух церберов, а я — только одного. Кого ты так взбесил? — Он осторожно обнял брата и опустил его на землю.

Тот хрипло втянул в себя воздух.

— Прошлой ночью… моя… Печать…

У Ареса все оборвалось внутри. Дрожащими руками он сорвал с Ресефа футболку, обнажив цепочку на шее. Висящая на ней Печать была целой, но, стоило Аресу дотронуться до золотой монетки, как его руку уколола полная враждебности вибрация.

— Чума варгов… — прерывисто дыша, произнес Ресеф сквозь стиснутые зубы. — Хуже. Это… не… хорошо.

Нехорошо — слишком мягко сказано. Медальон, который держал в руке Арес, вдруг разделила пополам тонкая линия. Пещера вокруг них начала дрожать. Печать разломилась на две половинки, и Ресеф вскрикнул.

Начался обратный отсчет времени до Армагеддона.

***

— Первый Всадник Апокалипсиса выпущен на свободу.

Сержант 1-го класса Эрик Вагнер, один из двух представителей паранормальных подразделений Армии Соединенных Штатов, ПС-Х, споткнулся, меряя шагами переговорный зал берлинской штаб-квартиры Эгиды. Эти две организации десятки лет действовали независимо, но недавно объединились для борьбы с всё возрастающей угрозой, исходящей от подземного мира. Эрик никогда не принимал всерьёз информацию Эгиды, но ему все же пришлось пару раз прокрутить в голове слова Кинана, прежде чем он сумел разобраться в ситуации, не говоря уже о том, чтобы поверить в нее.

Слабо вздохнув, он сосредоточился на том, чтобы не сбиться с шага, и скользнул взглядом по Кинану и остальным одиннадцати Старейшинам, сидевшим вокруг стола переговоров. Некоторые из них, очевидно, уже были в курсе дела, но остальные… не очень, судя по потрясению и страху, отразившимся на их лицах. В потрясении не было ничего удивительного; тревожил Эрика именно страх. Эгида — древняя организация по борьбе с демонами, уже пережившая не один сценарий конца света, и видеть страх ее лидеров было… чертовски тревожно.