Ведающая

Дом тяжко вздохнул, такой он был забавный в своем эмоциональном дыхании. Надо бы придумать другой способ разговора.

В кухню прошел Айрих, когда он проводил возничего, и воцарилось напряженное молчание. Я не знала, как его поблагодарить, чтобы это выглядело чисто и искренне, ведь начало вышло неважное. Он, вероятно, благодарности и ждал. Сгустившуюся обстановку разрушила Варя, она исполнила финт, который уже стал ее фирменным. Варя протянула руку Айриху, как и в прошлый раз, и поприветствовала его:

— Здравствуйте! Спасибо за гостинцы!

Они пожали руки, а Айрих еще и кончиком хвоста пощекотал Варин нос. Она залилась громким смехом, Айриху показалось этого мало, он подхватил ее на руки и закружил. Варя так хохотала, что начала икать. От созерцания шокирующей картины у меня открылся рот, пожалуй, Ларн был прав, что-то я в Айрихе не разглядела при первых встречах. Зато я поняла, как выражу свое «спасибо».

— Я должна тебя отблагодарить, одна я не смогла бы так запастись. Спасибо тебе большое! Ты голодный? Я сейчас что-нибудь придумаю. Дай мне немного времени.

Пока я говорила, я уже разожгла в очаге огонь и стала наполнять чайник водой. Как я еще могла выразить свою благодарность — я могла только накормить.

— Я тебе помогу. — грозно произнес Айрих, отбирая у меня тяжелый чайник.

— Спасибо… — прошептала я растерянно, разглядывая его хищные глаза, как завороженная.

Айрих слегка мне улыбнулся, действительно улыбнулся, настоящей, неподдельной улыбкой. От этой честной улыбки даже мое сердце встрепыхнулось. Айрих был обаятельным и внимательным, как оказалось — это правда, но псих. Мне следовало быть аккуратней, еще раз я просто не смогу всплыть с самого дна, я захлебнусь.

Пока он устанавливал чайник, я нарезала хлеб, затем сыр, сделав простые бутерброды, достала цукаты, которые он же и привез. Айрих помог почистить некартошку, я мелко нарезала мясо, забросила в горшок томиться, когда придет время докину туда необходимые овощи, приправы — получится жаркое.

Варя искала что-то в мешках, при этом она напевала только ей одной известный мотивчик. Мне надо было срочно приобрести хотя бы краски с бумагой или то, чем дети здесь рисовали. Я уже внесла в свой список действий — озаботиться о детском досуге, но надо было это сделать быстрее. И Ирис еще убежал, он мог бы помочь, а Айрих может?

— Айрих, можно тебя попросить? — спросила я, боясь посмотреть в его глаза. Я продолжала накрывать на стол, ставить чашки, блюдца, ложки. — Ты не мог бы показать мне, где можно приобрести игрушки, книжки, краски для Вари?

— Покажу, — услышала я голос за спиной. — Сегодня на рынок уже поздно идти, завтра утром пойдем, еще что-то нужно?

— Да! — крикнула Варя. — Маме надо повесить часы.

Вот же… все раскрыла. Эх, Вареник.

— Повешу! Инструменты есть? — невозмутимо согласился Айрих.

Какой-то он был слишком спокойным и положительным, все ли с ним было в порядке?

— Нет! Попьем чай, а потом уже часы повесим. — строгим тоном сказала я, садясь за стол, и все повторили за мной.

Пока мы пили чай, я внимательно разглядывала хвостатого, сидящего напротив. Можно ли было ему доверять? Какая цена за его заботу? Что хотели от нас эти трое? Конечно, мое пристальное внимание не осталось незамеченным. Он вопросительно посмотрел на меня, подняв бровь, а я отрицательно махнула головой, не сейчас. Все обсудим, когда будет правильный момент. Этого ни один из нас не избежит — все придется прояснить.

Варя уплетала цукаты и необыкновенные фрукты-ягоды. Я тоже не отказалась попробовать. Это, действительно, было потрясающе на вкус.

— М-м-м, мам, как вкусно! — почти пела моя дочь, глядя на Айриха со всеобъемлющей благодарностью.

— Согласна с тобой, невероятно вкусно. — сказала я. — Варя, а как ты думаешь, это вкуснее огурцов?

Варя мне не ответила. Она укоризненно посмотрела на меня, ясно давая понять, что такие вещи не сравнимы. Огурцы — вне конкуренции.

Тем временем Айрих уминал бутерброды с такой скоростью, будто он опаздывал на целую жизнь. Мне показалось, что он мог съесть таких еще с десяток. Ничего, скоро жаркое подойдет — и он поест по-человечески.

Мне не сиделось на месте, и я оставила двоих голодных за столом, а сама направилась в чулан. Я хотела вынести часы и инструменты, но зайдя в скрытую ото всех комнату на меня навалилось все — неопределенность, страх, безысходность и неподъемная печаль.

Просто нам невероятно повезло, что мы не погибли — всего-то пару дней поголодали и сразу нашли дом, да еще и живой. Еще и едой нас запасли. Мне не верилось в такую удачу, и я боялась того момента, когда придется платить, платить за такое хорошее стечение обстоятельств.

Я никак не могла привыкнуть к совсем другой реальности, к совсем другой жизни, а кто бы смог так быстро переключиться? Я точно не из таких, а мои родители? Как же они там? Мне было так стыдно за то, что со мной все в порядке, а они там страдали и не знали, что мне телегу с едой привезли.