Ведётся следствие

— Очень жаль, — кивнул следователь. — Но тогда хотя бы позвольте проводить вас. Возможно, на обратном пути мы снова заглянем сюда, но… — он подумал. — Нет, лучше не загадывать. Итак?

— Буду крайне признателен вам, дорогой Руперт, — ответил адвокат. — Признаюсь, в вашей компании время пути пролетело незаметно и, право, я не возражал бы, если бы экспресс шел вдвое дольше до цели моего путешествия, но… служба есть служба!

— Именно так, — согласился Бессмертных, и компания проследовала на перрон.

— Господа, — тактично окликнул служащий вокзала, — пожалуйста, не выходите в город без сопровождающих, это может быть опасно.

— Да, мы уж видели плакаты, — кивнул следователь. — Не беспокойтесь, любезный.

— Меня должен встречать локомобиль, — сказал адвокат, — но, кажется, экспресс прибыл даже с опережением графика. Ну что ж, я только счастлив буду провести лишние четверть часа с вами!

Пока он расточал любезности Каролине, Дэвид осматривался по сторонам. Вокзал как вокзал… вон со всеми предосторожностями вынесли спеленутую простынями госпожу Приятненьких… Госпожа Полненьких старательно рыдала и старалась броситься подруге на грудь, но мощные санитары аккуратно отстраняли даму.

Доктор Упертых вышел сам в сопровождении своих ассистенток и подошел попрощаться.

— Надеюсь, если нам доведется еще встретиться, — сказал он напоследок, — то не при столь трагических обстоятельствах.

— А мы искренне надеемся, что вам удастся все-таки побороть болезнь, — за всех ответил Бессмертных.

— Именно! — воскликнула Каролина. — Такой талант, как ваш, не может пасть в борьбе с какой-то гнусной заразой… гхм, простите, я всю ночь писала новый роман, а у моих персонажей такой специфический лексикон… Одним словом, господин Упертых, я буду с нетерпением ждать ваших публикаций!

— А я — ваших книг, госпожа Кисленьких, — отозвался тот. — Простите, искренне желал бы поцеловать вам руку, но не стану рисковать. Вы ведь знаете, вирулентность intelligenza не исследована до конца, поэтому… Не то чтобы я думал, будто болезнь может грозить вам, но кто-то из окружающих…

— Хм, — сказал Пол Топорны и посмотрел на коллег.

Коллеги посмотрели друг на друга, и вскоре все взгляды скрестились на Дэвиде.

— Что? В чем дело? — забормотал тот, невольно отступая.

— Юный впечатлительный разум, — вздохнул следователь, — к тому же несколько испорченный этими… хм…

Дэвид покраснел, поняв, что патрон имеет в виду любимые стажером развлекательные журнал.

— Словом, вы из всех нас единственный, кто находится в группе риска, — заключил Бессмертных.

Дубовны затравлено оглянулся. Доктор Немертвых подтверждающе кивнул.

— Позвольте, но почему именно я?! — в отчаянии вскричал юноша. — Почему не… нет, ну не вы и не господин Мягко-Жестоких, не поручик, не господин Топорны, но, например, Ян? Или Берт?

Доктора он благоразумно обошел вниманием.

— Дэвид, подумайте как следует, — призвал следователь. — Вы всерьез полагаете, что опытные операторы скоросудия могут оказаться подвержены какой-то там intelligenza? Смешно!

— А госпожа Кисленьких? — упорствовал Дубовны. — Простите, но…

— А наша дорогая Каролина — это Каролина, — усмехнулся в усы следователь. Та польщенно улыбнулась. — Потом поймете. Может быть. Словом, Дэвид, послушайте доброго совета и держитесь поближе к нам. Мне бы не хотелось начинать всё сначала с каким-нибудь бестолковым юнцом! Вы-то вроде бы уже немного пообтесались… хотя, конечно, идеи у вас возникают феерические в своей нелепости.

— Это постепенно пройдет, — заметил адвокат. — Молодому человеку нужно набраться опыта, только и всего, а живое воображение — ценное качество!

Ян шевельнул оттопыренным ухом.

— Это за вами машина? — спросил он, и в тот же момент рядом взвизгнули покрышки.

— Хм… — с сомнением произнес Берт, разглядывая маленький локомобиль-кабриолет цвета шампань.

Выглядел локомобиль хорошо послужившим на своем веку, но более чем пригодным к хорошей гонке. Грязью он был заляпан изрядно, а на решетке радиатора обреченно шевелилось нечто, напоминающее одновременно морскую звезду и обитателя приснопамятных болот. Лобовое же стекло, испятнанное останками разбившихся насекомых, судя по всему, было бронебойным…

— Господин Мягко-Жестоких? — спросила, выходя из-за штурвала, девушка в дорожном платье. Кабина кабриолета открывалась необычно — дверцами вверх.

С пассажирского места поднялся рослый плечистый мужчина с непроницаемой физиономией, наполовину закрытой темными очками. Одет он был в безупречный черный костюм с накрахмаленной сорочкой, запонки сверкали, начищенные штиблеты тоже, а перчатки оказались идеальной белизны. Выйдя наружу, он немедленно подкинул пару угольных брикетов в топку экипажа.

— К вашим услугам, — чуть поклонился адвокат.

— Для вас посылка, — сообщила девушка и протянула ему аккуратный пакет.