Ведётся следствие

— О… — потрясенно протянул он. — Ведь я же знал, что ее охрана — думаки, мне господин Затычински сказал, но я и подумать не мог… О!..

— Вот-вот, — подтвердила Каролина. — Это воспитанные, сдержанные думаки, без команды ни на кого не бросаются. Отличные телохранители.

— А госпожа Конг…

— Вам же сказали — она консультант, — пожала плечами госпожа Кисленьких. — Я слышала еще в Институте, что надмозги заинтересовались некоторыми новыми разработками, а уж больные intelligenza и вовсе представляют для них огромное поле для исследований! Конечно, наши ученые согласились на участие госпожи Конг в некоторых проектах с огромным энтузиазмом!

— Вот как… — пробормотал Дэвид и надел цепочку с кулоном на шею. Его самолюбию льстило осознание того, что им заинтересовалась такая… такая… ну, пусть будет дама. — Интересно, почему она…

— Это всё потому, что вы слишком громко думаете, — поучительно сказал следователь и отошел.

Каролина сочувственно покачала головой, но смолчала. В конце концов, Дэвид был уже совсем взрослым мальчиком…

Стажер же осторожно потрогал кулончик, воровато оглянулся, спрятался от всевидящего ока патрона за башней броневика и вытащил из внутреннего кармана пиджака сложенный в несколько раз номер нового журнала, который ему удалось обнаружить в Болотноградске. Это произведение полиграфического искусства носило громкое название «Пастушки против пришельцев», а картинка на обложке изображала красивую селянку в очень открытом платье, бьющую инопланетного монстра по голове полной корзинкой вишен. Дэвид полюбовался картинкой, поправил впившийся в горло галстук, оглянулся еще раз и развернул журнал…

Через пару секунд он вовсе снял галстук, потому что это орудие пытки откровенно пыталось его задушить. Легче не стало, из чего Дэвид, уже привычно воспользовавшись дедукцией, заключил, что душит его вовсе не галстук, а… Да, верно, цепочка с кулончиком.

Слегка запаниковав, стажер попытался снять коварный подарок, но тот не поддавался и, стоило юноше бросить взгляд на журнальные картинки, цепочка сильнее сжимала его горло. Ну а когда он в порядке эксперимента открыл журнал на большой центральной вклейке, цепочка придушила юношу так, что тот непроизвольно дернулся и выронил журнал. Некстати налетевший ветерок мигом унес его в море. Тиски на горле стажера мгновенно ослабли, и Дэвид принялся хватать ртом воздух, с сожалением глядя на распластавшийся в волнах журнал. Наверно, его еще можно было подцепить каким-нибудь багром…

Стоило Дэвиду подумать об этом, цепочка снова сжалась, не очень сильно, как бы намекая…

— А я вас предупреждал, — сказал сверху Бессмертных, явно видевший хотя бы часть борьбы стажера с цепочкой.

Дэвид снова осторожно попытался снять с шеи опасный дар надмозгини. Тщетно!

— Такие подарки просто так не снимаются, — подтвердил его опасения следователь. — Ничего, это не страшно. Главное, ведите себя прилично, и всё обойдется!

Дубовны вздохнул, понурился, повязал галстук и принялся смотреть вдаль. Очевидно, его новый статус предполагал собой нешуточные испытания…

Вперед продвигались медленно, к тому же ветер внезапно стих, и броневик… то есть уже бронекатер неуклюже закачался на волнах. Туман сгущался.

Поручик выразительно приподнял бровь, и среди беарийцев возникло организованное копошение — из рук в руки передавались малые саперные лопатки с серебряными насечками на рукоятях.

— Туман, однако, — сказал Вит-Тяй, вглядываясь вдаль. Там, по мнению Дэвида, ровным счетом ничего не было видно, сплошная белесая муть. — Двигатель заводить не будем, чего зря горючее жечь… Да и на риф какой налететь — чего хорошего!

— Не налетим, — пообещал доктор и снял пенсне. Поручик посмотрел на него с уважением и даже некоторой опаской, кашлянул и спросил:

— Господин Немертвых, может, соблаговолите на нос пройти? А то ведь туман…

— Какой туман? — спросил Теодор и пристально посмотрел на беарийца поверх пенсне. — Нет никакого тумана.

Взгляд Вит-Тяя прояснился, и, широко улыбнувшись, просветленный поручик ушел на нос.

— Нам вот в ту сторону! — возгласил он.

Беарийцы приготовились. Дэвид поежился. Отточенные до зеркального блеска лопатки вспороли мутные воды залива…

— И… раз! — бронекатер быстро набирал ход, пара гвардейцев споро убирала грот и стаксель.

— И… два! — командовал фельдфебель, для верности отбивая ритм колотушкой по броне.

Дэвид в замешательстве посмотрел на своего патрона — сложив руки на груди, Руперт Бессмертных спокойно смотрел вперед, несомненный посланец Карры на земле, на воде и в воздухе…

— Вот так, — меланхолично обронил Берт, удобно устроившийся на кранцах. — А вы как-то спрашивали, почему у Кароля нет флота…

— Э-э… — нахмурился Дэвид. — Ну, в общем…

Его заглушил могучий, слаженный хор беарийцев: песня была старинная, с диковатым непривычным ритмом, и описывались в ней подвиги великих предков, хаживавших на обычных небронированных кораблях далеко-далеко, за тридцать три моря…

— Если стихнет ветер, — Дэвид с удивлением заметил, как вечно бесстрастный генеральный следователь чему-то улыбается, и даже подпевает, — мы ударим веслами!..