Веди свой плуг по костям мертвецов

И меня это быстро перестало интересовать, хотя в последние недели окружающие не говорили ни о чем другом, выдвигая самые невероятные предположения. Я просто старалась отгонять от себя любые мысли на эту тему – разве мало смертей вокруг, чтобы с маниакальным упорством заниматься исключительно этой?

Я вернулась к одному из своих Изысканий. На сей раз я тщательно анализировала распечатку с полной программой телепередач и устанавливала зависимость между содержанием фильмов, показанных в тот или иной день, и расположением планет. Обнаружить взаимосвязи было нетрудно, и они казались очевидными. Я часто задумывалась, не пытается ли составитель программы, там, на телевидении, продемонстрировать нам свои глубокие астрологические познания. А может, он, не владея этим огромным пластом информации, делает это неосознанно? Ведь не исключено, что взаимосвязи существуют вовне нас, а мы просто невольно их улавливаем. Свои исследования я решила пока ограничить скромными рамками и занялась лишь несколькими позициями. Так, например, я заметила, что фильм под названием «Медиум», очень трогательный и необычный, показывали по телевидению, когда транзитное Солнце входило в какой-либо аспект к Плутону и планетам в Скорпионе. Фильм рассказывал о жажде бессмертия и о том, как подчинить себе человеческую волю. Еще в нем говорилось о состояниях на грани смерти, сексуальных маниях и прочих плутонических делах.

Подобную зависимость мне удалось выявить и в случае с серией фильмов о Чужом, том, что с космического корабля. Здесь обнаружились едва заметные корреляции между Плутоном, Нептуном и Марсом. Когда Марс находился в аспекте одновременно к этим двум медленным Планетам, по телевидению в очередной раз показывали серию «Чужого». Разве это не поразительно?

Такие совпадения просто удивительны. У меня достаточно эмпирического материала, чтобы написать об этом целую книгу. Однако пока я ограничилась небольшим количеством примеров и отослала результаты в несколько журналов. Не думаю, что кто-то это напечатает, но, может, кто-нибудь Задумается.

В середине марта, почувствовав себя совсем хорошо, я отправилась на более серьезный обход, то есть не только проверила дома, за которыми присматриваю, но решила также сделать круг побольше, дойти до самого леса, потом лугами – до шоссе и мимо обрыва.

В это время года мир выглядит наиболее отвратительно. Снег еще лежит большими белыми пятнами, твердый и плотный, трудно узнать в нем тот чудесный, невинный пух, который старается нас порадовать на Рождество. Сейчас он напоминает лезвие ножа, поверхность металла. По нему трудно идти, ноги вязнут. Если бы не высокие сапоги, можно было бы поранить икры. Небо низкое, серое – кажется, только руку протяни, достаточно подняться на любую мало-мальски приличную горку.

Шагая, я думала, что не смогу жить здесь вечно, в этом доме на Плоскогорье, присматривая за другими домами. Рано или поздно Самурай сломается, и мне не на чем будет ездить в город. Деревянные ступени сгниют, снег посрывает водосточные желоба, испортится печь, в какой-нибудь февральский мороз лопнут трубы. Да и я постепенно теряю силы. Мои Недуги разрушают тело, медленно, неумолимо. Болят колени, с каждым годом все сильнее, а печень, очевидно, приходит в негодность. Я ведь уже долго живу. Такие у меня возникали мысли, довольно жалобные. Но ведь когда-то надо начинать всерьез об этом думать.

И тогда я заметила быструю и стремительную стайку Дроздов-рябинников. Это Птицы, которых никогда не увидишь поодиночке. Они передвигаются слаженно, как единый – огромный, ажурный, воздушный – организм. Где-то я читала, что, если на них нападет какой-нибудь Хищник, например один из этих скучающих Ястребов, зависающих в небе наподобие Святого Духа, они будут защищаться. Оказывается, стая умеет бороться довольно необычным и коварным образом, способна и отомстить – птицы стремительно взлетают в воздух и, словно по команде, испражняются на преследователя: десятки белых птичьих клякс падают на прекрасные крылья Ястреба, пачкают их, перья слипаются, их разъедает кислотой. В этой ситуации хищнику ничего не остается, кроме как опомниться, прекратить погоню и опуститься на траву. Он готов умереть от отвращения – так чудовищно выглядят перья. Ястреб чистит их целый день, и назавтра тоже. Не спит – просто не может заснуть, когда перья такие грязные. Такое ощущение, что всё вокруг воняет, самочувствие ужасное. Он кажется себе Мышью, Лягушкой, падалью. Клювом затвердевший помет не счистить, хищник мерзнет, а сквозь слипшиеся перья на нежную птичью кожу легко проникает дождевая вода. От него шарахаются сородичи, другие Ястребы. Он подобен прокаженному, зараженному ужасной болезнью. Его величавость рассеивается, словно дым. Все это для Ястреба невыносимо, и порой Птица гибнет.

Теперь Рябинники, осознающие силу коллектива, дурачились передо мной, выделывая в воздухе сложные пируэты.