Ведя Взмокин – наш товарищ

Бойцы ночи устали, но к ним на помощь уже спешат бойцы утра, а также поднятая по тревоге молодежь. Надвигается жара.

Бурьян очень колючий; вдобавок на нем сидят зеленые гусеницы, жуют лук и не стесняются. Взмокины побеждают их вместе с бурьяном:

– Глупые зеленки, и откуда вы только лезете?

Гусеницы исчезли, но вместо них возникли жуки – мелкие, круглые, бардовые. Они еще жаднее гусениц и к тому же кусаются. То и дело слышно:

– Ой, меня в нос укусило! Ну я его сейчас… будет знать, как по нам ходить! Дядя Делай, от меня жуки удрали! Чего они вылезают, если я их уже собрал! Надо бы лук полить чем-то таким… эффективным! Неужели нельзя в другом месте посадить?

В погоне за жуками Взмокины ползают на четвереньках, стукаются головами, чешут обкусанные уши. После тридцатого укуса Взмокин-Делаю кажется, что если он сейчас же не разогнется, то умрет. Он распрямляется, становясь раз в десять выше, и –

Тут он замечает, что по дальнему полю с хлебными злаками ходит нечто похожее на тень. Тень поднимается, опускается, меняет форму. Это стая вредных птах – любителей чужого зерна. Звукоотпугиватели, похоже, не действуют.

Взмокин-Делай командует путем кричания:

– Долой леталок! Трнемов!! Ведя!! На хлебном поле номер три… поглядите, что с отпугивателями! Надо быстро разобраться, а то летальники все растащат!

Трнемов – старший брат Веди, один из «бойцов дня», главный специалист по проводам, химии и числовым вопросам (раздел взмокинской математики). Ведя, наш главный герой, пока еще не специалист (специалистами могут считаться только взрослые Взмокины, Ведя же не взрослый, а молодой. Но уже не маленький); вместе с тем, редкое дело обходится без Вединого участия. Он заряжен такой силой, которая дает бодрость, находчивость, азарт – и вдохновение, так полезное для стихосложения.

Но сейчас не до стихов. Трнемов велит Веде бежать в один конец хлебного поля, а сам летит в другой. Несмотря на явную резвость ребят, края поля приближается медленно. Тут и там возникает крапива: ее регулярно косят и рубят, выдирают из земли, но она вырастает заново. Еще надо вовремя перепрыгивать через валуны.

Наконец Ведя Взмокин добегает.

Звукопугальные устройства лежат разломанные. В них очень много деталей, к тому же точный план сборки Веде не совсем известен. Действовать приходится творчески: руководствуясь вдохновением, он собирает прибор по новой схеме – совершенно оригинальной. Любопытно, что прибор почти не отличим от старого, разве что не звучит.

Ведя ковыряется в приборе, потом задумчиво ковыряется в ухе. Потом снова ковыряется в приборе. Звукопугательное устройство молчаливо.

– А если так? – Ведя замахивается кулаком.

Испугавшись, прибор начинает пищать: ти-ти-ти…

Ведя легонько стукнул его:

– Нельзя ли погромче?

Прибор кашляет и вопит басом: ТРРРРРРРРРРРТТТТААА!!

После первого прибора Ведя начинает чинить второй. Но поскольку он уже не помнит, как собирал первый прибор (слишком торопился), приходится опять действовать творчески.

С третьим прибором – то же самое:

– Хорошо, что много деталей… их можно комбинировать как угодно.

На другом конце поля Трнемов ловко сколачивает детали и бормочет:

– Каждую неделю такая приборно-бегательная ерунда. Будто нет других способов защитить поле. Неужели, в самом деле, нельзя чем-нибудь посыпать?…

Но тут вдали раздается грохот. Ведя бросает недосвязанный прибор и бежит в сторону грохота, не забывая при этом прыгать через валуны.

На мельнице рухнула крыша вместе с чердаком. Взмокинские ребятишки утверждают, что взорвалась мука (мельница работает от пара), хотя нет ни дыма, ни запаха, и вообще крыша была совсем новая. Зато стены уже начали дрожать. Все кричат:

– Товарищи, не давайте ей свободы! Не смей рухнуть, дымилка старая!

Ох уж эта мельница! Поистине, заколдованная структура, которая страшно любит разваливаться. Независимо от того, где она стоит, в ней вечно что-то происходит, в ее бревнах сидит злое озорство, хотя бревна вековые. Из года в год мельницу обновляют, переделывают, ставят опоры – прямые, под углом, обтягивающие снаружи и изнутри – мельнице хоть бы что: разваливается и все тут. А совсем без мельницы нельзя.

Ведя бежит за бревнами. Потом выясняется, что нужны не бревна, а доски, уголки и гвозди. Ведя бежит за досками и в кузницу. Там он и другие Взмокины стучат, пилят, ломают молотки, но материал изготавливают, даже больше, чем нужно. Ведя летит со здоровущей связкой досок, каждая из которых длиной в половину взрослой ели. На бегу доски то и дело валятся с плеча, изгибаются; приходится проявлять чудеса ловкости, чтоб не задеть других и не растерять гвозди.

Гвозди вгоняют в дерево. Шуршат и щекочутся опилки. Дело налаживается, но для надежности надо обработать крышу соединяющим раствором. Старый раствор загустел; Ведю посылают за водой.

– Наш призыв – соединяйтесь!… – шепчет Ведя. Он мчится вперед с доской и с ведром, причем в одной руке. Внезапно вырастает камень – Ведя спотыкается; доска с ведром улетают ввысь, но приземляются целыми – ведро на край доски, а доска на валун.