Читаем Ведическая граматица полностью

В следующих пяти знаках заложена третья истина, но подобраться к ней будет нелегко, поскольку сталкиваемся или с новым вмешательством создателей кириллицы, или смысл заповеди настолько для нас «тёмный», что требуется высветлить образы, детально разобрав ситуацию. Возможно, здесь тоже произошла замена символа знака, его названия. Как из имени бога RАЗа сделали невразумительное местоимение АЗ, так точно и тут из ключевого гласного звука О, стоящего на первом месте по употреблению, нам опять явилось местоимение ОН. Кто он? Кого скрыли под бессмысленным и неуместным обозначением знака? Тем паче предыдущий знак Н (наш) – так же местоимение! Не слишком ли? Вероятнее всего, под ОН скрывается некто, ведомый Солунским братьям. Иная ипостась RАЗА, ОДИН? Скандинавы (свии, светлые) были когда-то в одной семье со славянами и владели (до германизации) общим языком, почитали одних богов… Но Один – типичный бог войны, отражение мифа о шестиголовом СКАНДЕ (отсюда и Скандинавия – страна или родина Сканды, слово «скандал» – война и т. д.). Он – исполнитель конкретной агрессивной миссии, сообразный Перуну. То есть, почитание «профессиональных» богов (Волос – скотий бог, Стрибог – бог ветра) – события более поздние, нежели чем азбучные истины.

В древности существовал обычай, который перелился потом в христианское «не поминай бога всуе». Эта мысль довольно стойкая, прослеживается во многих конфессиях и верованиях, явно берёт начало со времён, когда поклонялись духам, не называя их по имени – принцип табуирования, дабы не накликать беду, ими причиняемую. В Даре Речи сохранились понятия ЭТОТ СВЕТ и ТОТ СВЕТ, которые также не оглашают конкретных названий, но нам до сих пор ясно, о чём идёт речь. А в иудаизме, например, есть два тайных имени бога, знать которые положено лишь первосвященнику: одно состоит из 12 букв, второе аж из 36. Но возгласив одно из этих имён, можно обратиться к всевышнему напрямую и быть услышанным. Это как правительственная спецсвязь, «вертушка», только с длинными номерами. Отзвук той же заповеди можно прочитать между строк и в другой, более близкой традиции: ещё в конце пятидесятых годов двадцатого века промысловые, профессиональные охотники никогда не называли хозяина леса, медведя, – медведем, тоже табу. Иногда именовали другим прозвищем, косолапый, например, топтыгин, космач, но чаще говорили уважительно и с пиететом – ОН. Лишний раз не тревожили зверя, не вызывали его дух, а то скараулит где-нито и заломает, чтоб всуе не поминали…

Пока что ясно одно: ОН не местоимение, а нечто другое, скорее всего связанное с судьбой, судьбоносностью, предопределённостью, РОКОМ. А в русском языке есть единственное равнозначное слово – КОН. Иначе, ЖРЕБИЙ! Поставить на КОН – отдать волю судьбе, богам, бросить жребий, рискнуть на удачу. Отсюда ЗАКОН: всё, что за КОНОМ – священно. И отсюда же боевой КОНЬ, решающий судьбу воина: как поведёт себя в бою, таков и будет успех (языковая память о том, что конь и человек связаны издревле). Боевого коня никогда не называли лошадью, клячей, мерином, ибо это всё рабочая скотина. И отсюда же ЖРЕБИЙ – ЖЕРЕБЁНОК. КОН, к ОНу относящийся, то есть, ОН не местоимение в данном случае, а судьба, высшее обязательное предназначение, зависимое от богов, РОК. Бросить ЖРЕБИЙ – повиноваться судьбе. Знак О – знак воли богов, возможно, потому он и самый употребляемый, самый круглый, и не только по начертанию (самодостаточная замкнутая система), самый бесконечный и певучий звук. И удивление при восклицании «О!» тогда объяснимо: из-за своего природного скептицизма мы всегда восторженно встречаем проявление божьего вмешательства. Мы говорим тем самым: «О, оказывается, ты есть на свете!».

Следующим знаком в азбуке стоит П, означенное как «покой». Эдакое умиротворённое слово, смысла коего мы постоянно жаждем, ищем, но не находим при жизни. И испытываем лишь после смерти, когда приходит вечный покой, поскольку душа покидает тело и образуется покойник. ПОКОЙ – слово, образованное от ПОКА, «по душе». Поэтому говорим: «Душа его упокоилась», отсюда покойник – мертвец. Эта фраза пример того, как утрата первоначального смысла слова влечёт за собой излишнее толкование и многословность. Кроме того, ПОКА получило «временной» характер (как ПОРА), но если там подразумевается конкретно «восход солнца», то здесь мера неопределённого промежутка времени («Пока мы ехали…», «Пока мы спали…», «Пока живём на этом свете…»).

Получается, третья истина вытекает из предыдущей и звучит так: «НАШ кОН ПОКА РЕЧЁМ СЛОВО», т. е. пока владеем своим языком по душе (по духу), мы находимся на КОНУ, под волей ЖРЕБИЯ, РОКА. Так что Дар Речи – это спасительный круг, брошенный нам пращурами на все оставшиеся времена: пока мы плывём во времени с его помощью, мы непотопляемы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное