Ведическая мудрость в притчах и историях. Книга 2

Один старик, сидевший в углу, наблюдал за Вивеканандой с живейшим интересом, но за все время не произнес ни слова. Он был на проповедях все три дня, ожидая случая подойти поближе к подвижнику. Только на третий день осмелился он приблизиться к нему и сказать: «Сын, могу ли я принести тебе что-нибудь поесть? Эти люди ни разу ничего не предложили тебе и даже не дали тебе ни минуты времени, чтобы передохнуть и подумать о еде. Я быстро сбегаю домой и принесу тебе еды и питья». Вивекананда был глубоко тронут ласковыми словами старика. Он сказал ему с сияющей улыбкой: «Давай пойдем вместе к тебе домой и вместе утолим голод и жажду».

Так благословлен был старик за свое внимание и сочувствие к ближнему. Он готов был с любовью послужить великому странствующему аскету. Это и есть настоящая преданность, и этот старик – истинный преданный.

145. Отец и сын

Все члены семьи Бабасахеба Таркхада были пылкими преданными Ширди Саи Бабы. Но сам Таркхад, состоя в «Брахмо самадже[80]», не признавал поклонения Богу в каких-либо формах. Несмотря на это, его жена и сын многие годы с благоговением почитали Бабу и ради Его даршана часто посещали Ширди.

В начале летних каникул в семье было решено, что сын проведет их с матерью в Ширди. Мальчик, однако, не хотел уезжать. Отец спросил его, почему он не хочет ехать в Ширди. Тот ответил: «Если я уеду в Ширди, кто будет совершать ритуал поклонения Бабе здесь, у нас дома? Кто предложит Ему арати[81] и найведью[82]? Ведь ты член «Брахмо самаджа» и, наверное, не станешь творить обряды перед портретом Бабы?» Таркхад был тронут преданностью сына Бабе и его беспокойством по поводу ритуалов. Он сказал: «Сынок, я твердо обещаю тебе, я даю тебе слово, что буду исполнять обряд в точности так, как это делаете вы. Не беспокойся». Сын спросил еще раз: «Папа, ты действительно будешь каждый день проводить пуджу?» Таркхад заверил его: «Да, сынок, непременно».

И мать с сыном уехали в Ширди.

Таркхад, как и обещал, каждый день совершал ритуал перед портретом Саи Бабы, точь-в-точь как это делал сын и даже предлагал Бабе несколько кусочков сахара как найведью. Потом он раздавал этот сахар всем домашним во время обеда. Так продолжалось какое-то время. Однажды утром Таркхад, как обычно, совершил пуджу и ушел на работу. В полдень он вернулся домой обедать и заглянул в комнату для пудж, чтобы забрать кусочки сахара. Но их там не оказалось, и он спросил повара, куда делся сахар. Повар ответил: «Хозяин, утром вы так спешили на работу, что забыли про найведью и не положили сахар». Таркхад очень расстроился, что не предложил угощения Бабе. Теперь нечего было раздавать как прасад. Он не сдержал обещания, данного сыну.

И он написал сыну письмо, где рассказал об этом случае. Он просил положить письмо перед Бабой и попросить прощения за свою небрежность.

В это время в Ширди заканчивалась дневная церемония с возжиганием огня (арати). Баба сказал м-с Таркхад: «Матушка, Я был в вашем доме в Бандре, надеясь отведать там найведьи. Дверь была заперта, но Я вошел в дом, однако в комнате для пудж не нашел никакого угощения. Таркхад не оставил там ничего съедобного. Поэтому я вернулся ни с чем». М-с Таркхад было трудно это понять, но ее сын все понял. Он написал письмо отцу, описав то, что произошло в Ширди. Он просил, чтобы отец тщательно соблюдал все детали пуджи.

Каков урок этой истории?

Если вы дали обещание, во что бы то ни стало сдержите его. Люди часто дают обещания, но они «обещают, как на ветер бросают» («Not promises, but misses).

146. Все, что делает Бог, – к лучшему

У царя был министр, который имел обыкновение говорить, что все происходящее – к лучшему. Однажды царь, надрезая кусок сахарного тростника, отсек себе кончик пальца. При виде кровоточащей раны министр, как обычно, сказал: «Все, что делает Бог, – к лучшему». Царь пришел в ярость: «Я страдаю от боли и истекаю кровью, а ты твердишь, что все к лучшему. Довольно с меня твоей философии. Разве это способ утешить меня? У меня такая нестерпимая боль, как же это может быть к лучшему?» Царь тут же отправил министра в тюрьму, но и тогда, услышав приказ, министр спокойно произнес: «Даже этот приговор для меня – к лучшему».

Через несколько дней царь поехал на охоту в лес, не взяв с собой никого из слуг. В конце дня он сел передохнуть под деревом. Внезапно появились слуги вождя лесного племени, они схватили царя и связали ему руки. «Зачем вы связали меня? Что вы собираетесь делать со мной?» – закричал царь. Люди из племени ответили: «Мы собираемся принести тебя в жертву на алтарь нашей богини Кали. У нас обычай приносить ей человеческие жертвы раз в году. Время пришло. Мы искали человеческое существо и очень рады, что нашли тебя». Царь протестовал: «Отпустите меня, я – царь. Вы не можете принести меня в жертву». Люди из племени засмеялись и сказали: «Мы рады, что в этом году жертва будет совсем особенная, и нашей богине будет очень приятно, что ей пожертвуют такую важную особу».