Ведите себя прилично, Арчибальд !

- Пока не могу сказать что-либо определенное... Но мне кажется, Малькольмом сейчас владеет одна-единственная навязчивая мысль: с тех пор как Эннабель бросила его ради вас, он ненавидит нас всех... А кроме того, парень тратит в "Казанове" слишком много денег. Откуда они, хотел бы я знать?

- Неужели вы думаете...

- Я запрещаю себе думать что бы то ни было... слишком боюсь прийти к естественному выводу, который подсказывает логика...

- И вам удалось незаметно для него добраться до Граца?

- Да. Малькольм заметил меня только на Гауптбрюке.

- И... куда он ходил?

Фернс ответил не сразу.

- К Крукелю, на Мюнцграбенштрассе, - наконец глухо проворчал он.

Продолжать разговор никому больше не хотелось. Первой тишину нарушила Рут:

- Так Райхоуп побывал там до нас?

- Да, судя по вашему донесению, примерно часом раньше. Я знаю, о чем вы сейчас подумали, но, ради бога, не делайте поспешных заключений! Если бы не давнее знакомство, я сам без проволочек нейтрализовал бы Малькольма, но из памяти не изгладишь ни каким он был прежде, ни его боевые раны, ни многое другое... Не может быть, чтобы Райхоуп вдруг превратился в...

Фернс не договорил, словно вертевшееся на языке слово обжигало губы.

- Разве что пьянство и несчастная любовь сделали его совершенно другим человеком...

* * *

Баронет с увлечением занимался гимнастикой, но, когда он делал особо сложное упражнение, вдруг зазвонил телефон. От неожиданности сэр Арчибальд чуть не потерял равновесие и досадливо выругался, однако трубку все же снял и довольно нелюбезно осведомился, кто звонит в столь неурочное время. Оказалось, дежурный сержант хочет предупредить, что комиссар уголовной полиции Руди Гагенбрехт просит сэра Арчибальда Лаудера до обеда заглянуть в управление. Баронет, сразу вспомнив об обязанностях светского человека, ответствовал, что с радостью сведет знакомство с еще одним австрийским стражем порядка и не преминет поскорее воспользоваться приглашением Руди Гагенбрехта.

Плотно позавтракав и надев самый красивый галстук, сэр Арчибальд спортивным шагом пошел в управление уголовной полиции. Там его приняли с изысканной вежливостью, и баронет совсем расцвел.

Руди Гагенбрехту оставались считанные месяцы до отставки. Всю жизнь он с трудом сдерживал природную раздражительность, боясь повредить карьере. Однако столь мудрая политика не принесла желаемых плодов, и Гагенбрехт продвигался по служебной лестнице далеко не так быстро, как ему хотелось бы. Зато теперь, покидая службу, комиссар больше ничего не боялся и спокойно высказывал все, что тридцать пять лет держал при себе. Сэра Арчибальда он встретил отнюдь не ласково и, взглянув на бумаги, тотчас начал допрос:

- Сэр Арчибальд Лаудер, высокие покровители в рекордный срок добились того, что дело об убийстве в Граце, где вы играли первостепенную роль, закрыто.

Баронет отвесил легкий поклон.

- Но только меня не испугать давлением сверху. Понимаете?

- Превосходно, господин комиссар.

- Я хочу докопаться до истины, а нравится это начальству или нет, мне чихать!

- Вы совершенно правы, господин комиссар.

Полицейский недоверчиво уставился на англичанина. Уж не издевается ли над ним этот тип с моноклем?

- Любопытно, как вы поглядите на то, что мне не внушает особого доверия байка, рассказанная вами моему коллеге в Граце?

- О вкусах не спорят, господин комиссар.

- Вы начинаете действовать мне на нервы, сэр Арчибальд Лаудер!

- О, знай вы, какое впечатление производите на меня, господин комиссар, это наверняка не доставило бы вам удовольствия.

- Я запрещаю вам...

- Вы не можете запретить или разрешить мне что бы то ни было, любезный, а вздумаете продолжать в том же духе - я просто уйду.

- Если я вас отсюда выпущу!

- Ой ли?

Они пристально посмотрели друг другу в глаза, и полицейский взял себя в руки.

- Ладно, но, клянусь, все свое вы получите сполна! Повторите мне, что произошло в Граце!

- Ту версию, которую я изложил вашему коллеге?

- А что, есть другая?

- Разумеется...

- Настоящая?

- Скажем, именно такая, как вам хотелось бы.

- Я вас слушаю!

Баронет спокойно вынул из портсигара сигарету, закурил и, несколько раз затянувшись, начал рассказ:

- Не стану скрывать, господин комиссар, в Граце я смертельно скучал и, не зная толком, как убить время, подумал: "А почему бы мне для разнообразия не прикончить какого-нибудь сапожника?"

- Что?